Спасибки будут потом, впечатления и отчёты ещё позже. А пока я расскажу мою версию сказки про дьяка Нафаниила, ведьму Сильвану и чёрта, который обманул обоих.

Откуда – то другая сказка, придёт время и её расскажу, да знал Нафаня, что назавтра предстоит ему встреча с нечистым, который умеет злые сны навевать, встреча, которую переживёт только крепкий верой. К счастью, был в деревне муж добрый и учёный, который наставлениями своими подготовил его к трудному испытанию. Оставалось Нафане только позаботиться о судьбе тех, кого он любил: брата с племянником да невесты первой, любви давней своей Сильваны. Замужем та была за Яном Стахом, мужиком крутым, и что-то в той семье не ладилось. Грех, конечно, между мужем и женой становиться, но хотелось Нафане, чтобы был в той семье порядок и была Сильвана счастлива с мужем. А Стах то ли взаправду думал, что отбить дьяк у него жену хочет, то ли по бесовскому наущению вид делал, что ревнует, но все старания дьяка разбивались о резкие ответы лесоруба. А с самой Сильваной ни словечком не перекинулся, боялся, что муж её из ревности зарубит. Пробовал подсылать к ней племянника своего, да чего ждать от несмышлёныша?
Пришла ночь (не та, на которую встреча названачена, а та, которая перед ней) и приснилось дьяку много молитв, которые объединяются в одну блестящую молитву. Пошёл он к толковательнице слов за советом, от дьявола то сон или от Господа. Сказала мудрая Неёла, что то сон от Господа и что слушаться его надо. И дала она ему молитву блестящую о верности самому себе. Но не могла знать травница, что утаил от неё Нафаня имя, которое он видел во сне, иначе бы сразу раскусила бы козни дьявольские. А имя то было Сильвана.
Спрашивал совета потом Нафаня у брата своего и у свахи Горазды, что не раз помогала ему уже. И сходилось всё к тому, что должен был он объясниться со Стахом. Только не стало легче от того объяснения.
А потом увидел потом дьяк, как Ян в церкви святую икону ворует. Надо было бы крикнуть, людей позвать, но обомлело в нём всё. До этого не верил он, что Стах может быть и вправду колдуном, не хотелось ему в это верить.
Не знал того глупый дьяк, что наслал на него это испытание враг рода человеческого, чтобы добраться до души христианской. Дело-то ведь шло к часу намеченному. Но хоть и помрачился ум у дьяка, сам не помнит, что и говорил тогда, но вера его была всё ещё крепка. Но и к этому готов был нечистый. Отложил он встречу на утро, ибо знал, что ждёт дьяка испытание похлеще.
Сидит утром Нафаня на завалинке, уговаривает деда Кондрата затащить всем миром Сильвану в церковь. И, почитай, уже договорились, как вдруг является перед ними сама Сильвана и садится рядом с Нафаней. А потом является Ян Стах с ложкой, перерубает её и говорит, что Сильвана ведьма, что приворожила его, что заставляла она его творить богомерзкие деяния и что не нужна она ему больше. И смотрит дьяк на милое лицо Сильваны, и радостно ему, что свободна она теперь, но боится он, что и вправду она ведьма. Но нет же – вон на икону молится (не до того было ему, чтобы следить, как икону протягивать). Сейчас и в церковь сводим, всем покажем, что не ведьма она. А если живым удастся выйти из испытания дьявольского, то сбудется то, о чём дьяк и помыслить не мог.
Но пришли люди, сказали, что сбежала Сильвана в леса. И силы покинули Нафаню. Не было в нём ни духа, ни веры. Сколько ни утешали его добрые сельчане, сколько не взывали искать спасения в молитве, было ясно, что одолеет его дьявол. Не зря, ох, не зря он через слугу своего лешего снял со Стаха приворотное заклятие. Не пожалел служанку свою, знал, что со смертью дьяка лишится деревня защиты матери нашей церкви и ничто её уже не спасёт.

P. S. Я тут немного поменял точку зрения на происходящее, но сами факты не трогал. Ради сказки.