Удафф.ком

[Ворон]

И опять сказки.Аффтар Рак-рак."Красный стручок и Бедный Маугли"

[mat]В джунгли затекали сумерки, верхняя кромка солнечного диска, закатывающегося за горизонт, вспыхнула зелёным лучом и погасла. Человеческий детёныш - волчий выкормыш Маугли - устраивался под раскидистым деревом на ночлег со своими верными товарищами: пантерой Багирой и старым медведем Балу. В воздухе потекли прозрачные струи холодного воздуха, остужая перегретую тропическим солнцем землю, и трёх усталых друзей. Маугли сладко зевнул, и растянулся на траве, положив под голову мягкую лапу пантеры, а Балу не ложился - он стоял поодаль и нервно переминался с лапы на лапу, поглядывая на засыпающего Лягушонка. Он вообще последнюю неделю был странный: рассеянно отвечал на вопросы, не соблюдал чистоту шерсти, и даже, преподавая волчатам урок плавания, перепутал Заветное Слово, чуть не погубив всю группу в озере с крокодилами. Темнело довольно быстро, и на фоне закатного марева теперь вырисовывалась только его чёрная косматая фигура.

- Багира, - вдруг попросил Маугли. - Расскажи мне про Красный Цветок.

- Про Красный Стручок, маленький брат, - поправила пантера.

- Да, Красный Стручок! - хрипло подтвердил из темноты Балу.

- Ну да, по него, - Маугли завозился, устраиваясь поудобнее, и лёг на живот, согнув одну ногу в колене, располагая своё тело в очень аппетитном ракурсе для медведя. Балу шумно засопел и отвернулся: у него уже год не было случки, а сейчас была весна, цвело его любимое дерево Махуа, с узким дуплом у корней, заляпанным по краям вовсе не мёдом, и только с ним несчастный старый медведь мог поделиться своей безутешной звериной тоской. Багира приоткрыла один глаз и покосилась на обнявшего её лапы мальчика.

- Ну расскажи, Багира, - сонно проговорил человеческий детёныш, уже временами погружаясь в океан сна.

- Хорошо, маленький брат, - пантера прищурила глаз. - Но уверен ли ты, что хочешь это узнать?

- Да, - беспечно ответил наивный мальчик джунглей. - О, Маугли, - пропыхтел Балу, подходя ближе и усаживаясь рядом. - Самый лучший мой ученик!

Уже совсем стемнело, в озерах всплывали на поверхность ночные кувшинки, отражая белыми лепестками мертвенный свет огромной луны, дикие пчёлы облепили прибрежные ущелья и впали в оцепенение до утра, а мать-волчица ждала в берлоге своего приёмного сына. И напрасно, потому что Багира уже начала свой рассказ:

- Красный Стручок, он сначала маленький и незаметный, - мурлыкала пантера. - Он может быть робким, как мотылёк:

- Как мотылёк!.. - простонал Балу, энергично массируя свои гениталии мохнатой лапой.

-:Но стоит его раздразнить: - продолжала Багира, глядя широко раскрытыми зелёными глазами на яростную медвежью мастурбацию.

- О да: Да!.. - Старый мишка всё больше распалялся, ощупывая взглядом обнажённое тело спящего человеческого детёныша.

- :и от него нет спасенья:- Багира осторожно вытащила из-под головы мальчика лапы, и легла рядом, придавив ему руки.

- Это уж точно, - шумно дыша, согласился Балу, не прекращая упражнений, и выпрямившись в полный рост.

-:Он вырастает выше деревьев, и даже Хатхи бежит и прячется...

Балу подошёл к спящему мальчику сзади и опустился на колени, примериваясь. На дереве, под которым находились все трое, послышался визг и крики - это бандер-логи, увидав медвежие проделки, пытались спасти своего брата по крови:

- Проснись, Маугли! - кричали они, кидая вниз сучья и недозрелые плоды. - Ну проснись же скорей!!!

Один орех попал мальчику по спине, он пошевелился, сонно приподнял голову, и тут старый медведь навалился на Маугли сзади, схватил лапами за лодыжки, раздвинул ему ноги, и сделал такое, от чего тот взвизгнул и дико заорал, а обезьяны в ужасе подпрыгнули на ветвях, и завизжали, швыряя в извращенца всем, чем попадалось под руку.

Мальчик попытался вывернуться из-под навалившейся туши, но его руки намертво прижала к земле пантера-предательница.

- А-а-а!!! Балу миленький, не надо, не надо, пожалуйста!... - верещал истязаемый Маугли, но его вопли не сколько не трогали взбесившегося медведя.

- Мой ЛЯГУШОНОК!!! - ревел он, ритмично работая тазом. - Я покажу тебе Красный Стручок!
[/mat]

[Ворон]

Тот же аффтар."Суринамская пипа"

[mat]Мама Лены безумно любила дерматологические эксперименты. Не то, что бы она пользовалась всей косметикой подряд, о нет. Мама покупала только самую новую, дорогую, сочетающую в себе все передовые достижения научного мира косметологов. Лучшим подарком для неё были не цветы, а какая-нибудь новинка из серии кремов по уходу за кожей. Коже своей Ленина мама уделяла внимание больше, чем уделяла его своей дочки в младенчестве, - это была по сей день её гордость, в отличие от дочери-троечницы.

Действительно, гордиться было чем: в свои без малого солок лет мамино лицо и тело были практически безупречны с точки зрения мужчин, и заставляли её подруг исходить в душе чёрной завистью, скрытой от окружающих под завесой восторженного восхищения. Многие из них обрились бы налысо, чтобы приподнять завесу тайны Ольгиной мамы, (пора, наверно, поведать, что её звали Инна), но тайна сия была надёжно скрыта под ласковой, но слегка пренебрежительной улыбкой и ироническим прищуром зелёных глаз, когда подруги в очередной раз окольными путями выводили беседу на тему, направленную на изобличение причин Инниного успеха.

Но причину его знала только сама Инна, её дочь, да ещё, пожалуй, и муж. Впрочем, последний не особо мучался догадками, и с радостью принимал это как данность, будучи дома редким гостем в перерывах между рейсами. А Инна сначала хоть и слегка досадовала на свою судьбу - быть супругой капитана, - но быстро нашла даже очень приятные стороны в долгой разлуке с мужем. Будучи женщиной весьма обстоятельной, она прекрасно сохраняла прочность семейных уз, к прибытию мужа домой была воплощением выстраданной, но соблюдённой женской чести, а отсутствие каких-либо доказательств её измены надёжно удерживало завистливых подруг от дурных наветов в её сторону.

Дочке Леночке исполнилось уже тринадцать лет, но и от неё отец не слышал ни о каких "дядях Андреях" и "дядях Серёжах", и, исполнив свой супружеские долг, отбывал на два-три месяца, оставив любимой жене и дочке массу поцелуев и денег.

День рождения Инны пришёлся как раз в один из четырёх дней, когда её муж отдыхал от бесконечного плавания: последний рейс был затяжным, но весьма необычным, - его направили во Французскую Гвиану - место, полное экзотики и причудливой природы. Навидавшись чудес, и отдав должное местной кухне, они с напарником стали собираться в обратной путь, посвятив полдня покупкам подарков и сувениров для родных. Пока муж Инны, которого звали Виталий, договорившись с помощником встретится у причала, шатался по магазинам, внимание его привлекла витрина с надписью на нескольких языках, в числе прочих на русском предлагающая оценить новейшую линию омолаживающей косметики, включающей в себя несколько различных кремов, лосьонов и пилингов. Как выяснилось, салон с представленным товаром непосредственно принадлежал местному государственному институту дерматологии, в лабораториях которого на самом современном оборудовании велись неустанные разработки, тестирования, и производство косметики и лечебных препаратов, направленных исключительно на уход за кожей. Его продукция была представлена к множеству мировых наград, соответствовала всем нормам и стандартам, и, согласно рейтингу, указанному в рекламном каталоге, стойко выдерживала западную конкуренцию.

Салон выглядел вполне прилично, сертификаты на товар не вызывали сомнение в его подлинности, и мужчина решил сделать жене подарок - набор самой лучшей и новой косметики. Поскольку цену она имела запредельную, контора могла себе позволить принимать и консультировать каждого клиента лично, в отдельном кабинете.

Виталия принял высокий человек, внешне похожий на индуса, только вот рот его окаймляли тонкие, почти неразличимые с цветом лица, губы. А поверхность кожи была испещрённой странными маленькими вздутиями, которые выглядели как следы от оспы; только от оспы не остаётся таких бугорков, подумал Виталий, и деликатно не останавливал взгляд на отталкивающих особенностях открытых частей тела консультанта. Тот довольно сносно вёл беседу на русском языке, только говорил странно, с гортанным придыханием чревовещателя, причём губы его практически не шевелились, только вибрировал огромный зоб под кадыком; и при описании фармакологического действия крема на кожу, он акцентировал внимание покупателя на входящий в состав одного из кремов компонент.

- Сссперррма ижшшааа! - с хриплым шипением сообщал "индус". При произнесении этой фразы глаза смуглого человека расширялись, и лицо искажалось в подобие улыбке, обнажающей неровный ряд верхних зубов, тоже странных: слегка заострённые на концах, они были у основания толстые, как грубо оструганные капустные кочерыжки. Всякий раз, поминая сперму ежа, он указывал ладонью с необычайно тонкими, растопыренными пальцами, на картину, где был изображён "морской ёж".

Хоть Виталий и не представлял какого-либо особого целебного преимущества именно этого вида подводной фауны, но решил довериться прогрессу научных исследований, и, расплатившись, покинул магазин с красиво упакованной коробкой в пакете, горячей линией связи с консультантом - в телефоне, и со сладостным предвкушением радости скорой встречи с любимой - в душе.
Инна встретила мужа как всегда с лаской и нежностью, дочка повисла на шее, и, когда отшумела буря первых эмоций, Виталий открыл сумки, и стал выкладывать на стол гостинцы. Воздух в квартире до самого вечера пронизывали вздохи удивления и восхищения, а ночью, естественно, сменились измождёнными стонами сладострастия.

А Лена слушала, как за стеной занимались любовью папа и мама, и теребила писю, тщетно пытаясь достичь столь же полного ощущения счастья встречи с отцом, как и мать.
Утром Виталий позволил себе хорошо выспаться, после чего поехал с дочкой в магазин за продуктами, ибо у жены завтра наступал юбилей, а от посещения ресторана она отказалась, предпочитая встретить день своего сорокалетия в тесном кругу семьи, и вовсе не для того, чтобы очередной раз доказать мужу свою любовь - Инна просто сама умела готовить не хуже, чем повара в ресторанах, и ей действительно хотелось отметить этот праздник только с самыми близкими людьми. Исключения составили только две закадычные подружки со своими мужьями.
День за хлопотами пролетел незаметно, минула ночь, и утро, вопреки прогнозам погоды, встретило Инну сияющим сквозь тюль ярким осенним солнцем, серебряным подносом с чашкой кофе в руках мужа, и букетом роз, держа который, дочка наполовину скрывалась за ним. Счастливая Инна приподнялась на кровати, и с нежностью обняла любимую семью, чашечка с кофе пошатнулась, и опрокинулась на поднос, одеяло впитало в себя коричневые кляксы, но этот факт не мог служить даже ничтожным поводом для огорчения.

Весь день Инна провела у плиты, готовя самые изысканные блюда, ингредиенты для которых муж вчера сбился с ног искать. Но результат её кулинарного творчества был всегда неизменно хорош, и, когда вечером все сели за накрытый стол, и, с опаской рассматривая причудливую форму и загадочную консистенцию кушаний, попробовали их, то в сторону именинницы посыпались искренние похвалы от гостей и домочадцев.

Прозвучали все поздравления и пожелания, и наступил момент вручения подарков. Зная пристрастие виновницы торжества, гости прежде созванивались, и координировали свои действия, чтобы не попасть перед другом впросак, купив один и тот же набор косметики.
Подарки были приняты с восторгом и восхищением, подруги, краснея от лицемерного смущенья и неутолимой зависти, целовали своими дряблыми, шелушащимися под тройным слоем помады губами упругую двадцатилетнюю кожу сорокалетней именинницы; зависть подруг с каждым годом прогрессировала, и скоро уже готова была переродиться в отчаянную решимость подмешать в крем для лица какую-нибудь едкую гадость, и преподнести его в подарок Инне на её очередной день рождения.

Подарок, вручённый мужем, Инна открывать не стала, шепнув любимому в коридоре "откроем вечером вместе", и возвратилась с кухни к гостям, неся на противне горячее.
Нескучно проведя время до ночи, гости стали прощаться и расходиться, набив желудки пищей, а головы - хмелем; супруги проводили их до такси, и вернулась в квартиру.

Инна чмокнула мужа, тут же побежала в ванну - пользоваться подарком супруга прямо сейчас. Она закрыла дверь, разделась, пустила воду, и углубилась в изучение содержимого коробки, расписанной под миниатюрный аквариум, где роль причудливых рыб и растений выполняли закреплённые в прозрачном пластике флаконы, искусно выполненные в виде обитателей подводного мира. Название фирмы женщине не было известно, что само по себе довольно удивительно, ибо Инна постоянно читала самые свежие выпуски всевозможных журналов о красоте и здоровье, а так же специализированные по косметике издания, отслеживая все новости, касающиеся внедрению на рынок нужной продукции. Название состояло из двух слов "Pipa pipa", и в скобках буквосочетание GM, вероятно аббревиатура.

Фирма "Pipa pipa(GM)" никогда не фигурировала на страницах настольной литературы Инны, и она предполагала, что это какой-то эксклюзивный вариант, а качество упаковки не давало сомневаться в ценности содержимого. Само содержимое делилось на четыре стадии последовательного использования:

Сначала на влажную кожу всего тела, включая лицо, наносится крем-пилинг, от которого, согласно инструкции, можно почувствовать лёгкое жжение (реакция на принудительное расширение пор), и выждать десять-пятнадцать минут, пока зуд не утихнет.
Потом использовать лосьон для удаления остатков невпитавшегося пилинга. Инструкция повелевала ни в коем случае не использовать воду.

Затем равномерным слоем покрыть тело кремом, извлекаемым из флакона в форме какого-то шарообразного морского животного. Далее по инструкции следует специальной зазубренной лопаточкой, улучшающей приток крови к капиллярам, опоясывающим раскрывшиеся поры, втирать этот густой, жирный, голубоватый крем в поверхность кожи, нанося его на лопатку прямо из тубы, чтобы не дать ему высохнуть.

После выполнения всего вышеописанного необходимо извлечённой из герметичной упаковки влажной губкой, лёгкими движениями удалить остатки крема. После этого рекомендовалось лечь в постель, если накрываться, то накрыться только тонкой простынёй, и до утра пребывать в полном покое, иначе эффективность не гарантируется. По утверждениям создателей, пот может быть причиной нарушения протекающих в коже процессов омоложения.
Инна, конечно, прежде всего, перед использованием понюхала из каждого флакона и тюбика, удивляясь необычности запаха, непохожего на сотни других, ранее перепробованных искушённой в подобной дегустации женщиной.

Осталось взглянуть на состав. В нём, кроме всяческих глубоководных водорослей, сложных молекул белков, липидов, и прочих органических и химических соединений, содержался ещё один важный компонент - белок из спермы "морского ежа". Инну очень порадовал этот факт, так как она знала толк в подобного рода уходе за кожей, что составлял один из нюансов секрета её "вечной молодости".

Инна решительно полезла в ванну, и через час выполнила все указания инструкции, голышом проскочила в спальню, легла на кровать, и попросила мужа оставить её в покое до рассвета, объяснив ситуацию. Виталий был, конечно, раздосадован, но, уважая её методы сохранения красоты, спорить не стал, а только поцеловал жену, и лёг рядом, отвернувшись к стене.
Этой ночью Леночка не слышала за стеной того, что хотела услышать, и ей ничего не оставалось делать, кроме как просто уснуть.

Пробуждение Лены нельзя было назвать приятным - в понедельник она не привыкла просыпаться в пять утра. Но ей пришлось проснуться, так как в коридоре горел свет, и в туалете раздавался натужный кашель, поминутно сменяющийся курлычущими звуками рвотных спазмов. Она приоткрыла дверь, и увидела полуголого отца, с тревогой стоящего перед дверью в туалет, из которого и доносились тошнотные звуки.

В туалете блевала мама. Отец глянул на дочь, и ласково попросил её не беспокоится, и лечь спать, так как утром ей в школу. Леночка послушно легла, но уснуть её так и не удалось - жёсткий, сипящий кашель отхаркиваемой пустоты продолжался с короткими перерывами до самого утра.
Перед уходом Лена позавтракала, и заглянула в спальню к родителям: отец сидел на табуретке, уставленной какими-то лекарствами, и звонил куда-то, а мама лежала на кровати, тяжело дыша и глядя в потолок покрасневшими, слезящимися глазами.

Леночка подошла к маме. Её поразил желтоватый оттенок кожи, и проступившие на лице и руках частые, красноватые вздутия. Отец, зажав трубку рукой, приказал дочери идти в школу, и как мог успокоил её, сказав, что у мамы скорее всего неожиданная аллергия на косметику. И Лена ушла, полная дурных предчувствий.

Виталий вызвал скорую, и принялся дозваниваться до "индуса", продавшего ему косметику, что бы хоть что-то выяснить. Гудки продолжались долго, потом сквозь треск помех в трубке послышались квакающие и булькающие звуки, после чего связь прервалась. Инна привстала на локтях, и попросила попить. Виталий принёс стакан воды, и сообщил жене, что сбегает в аптеку, и вернётся через десять минут. Женщина слабо кивнула, и откинулась на подушку.

Пока она слушала, в коридоре как одевается муж, у неё сильно закололо глаз, и она стала его тереть, думая, что в него попала ресница, но, когда хлопнула входная дверь, глаз стал болеть так, что, превозмогая усталость, Инна поплелась в ванну - промыть его. По привычке задвинув за собой щеколду, она глянула в зеркало и обомлела: на неё смотрела какая-то изуродованная фурункулами образина, и, ко всему прочему, глаз которой опух близ переносицы, как сизая слива. Женщина охнула, и стала ощупывать своё лицо, как вдруг снова подступила неудержимая тошнота, и её тут же вырвало в сторону раковины мутным фонтаном только что выпитой воды, смешанной с желудочным соком, тесное пространство ванной комнаты закружилось в калейдоскоп, ноги стали подкашиваться, - Инна шагнула к двери, стукнулась в неё всем телом, и потеряла сознание. Но на пол она так и не сползла, напоровшись в падении нижней челюстью на низко приделанный к двери крючок для полотенец дочки.

Поход Виталия в аптеку в десять минут не уложился, но зато были приобретены все необходимые лекарства. С сумкой в руке он вошёл в спальню, и замер в недоумении, разглядывая место, где лежала его жена. На белой простыне проступали мокрые желто-красные пятна гнойной жижи, выступившей из раскрывшихся фурункулов.

В квартире стояла полная тишина, и внезапно со стороны ванной донёсся хлюпнувший шлепок, будто раздавили пакет с молоком. Мужчина медленно положил пакет на пол, и приблизился к ванной.

За дверью продолжались какие-то мокрыё хлопки вразнобой, лёгкое царапание, и звуки, напоминающие тиканье одновременно нескольких часов. Виталий подёргал ручку, и позвал жену по имени, но никто не открыл. Шлепки становились более редкими, пока не исчезли совсем, и в ванной комнате наступила стрекочущая тишина. Теряясь в ужасных догадках, муж вырвал за ручку замок с корнем, распахнул дверь, и на него тяжело, как падает убитая корова, повалилась его жена, уже совершенно неузнаваемая: её кожа, ороговевшая как сухая апельсиновая корка, была во всех местах как бы взорвана изнутри, на месте разрывов образовав кровавые кратеры, выглядевшие как размокшие пчелиные соты с гигантскими шестигранными ячейками, края которых висели взлохмаченной бахромой. Виталий в ужасе разжал объятья, уронив изуродованное тело жены на пол - её нижняя челюсть была неестественно далеко отведена вниз чудовищной судорогой, голова откинулась назад, обнажив гортань, покрытую бурой слизью, а язык прирос к нижнему нёбу, выдавив все нижние зубы, часть из которых повисла на связующёй плоти. От углов рта и впереди глаз свисали кожные лоскуты, причём вместо одного глаза у женщины был жёлтый пульсирующий комок, оплетённый прожилками сосудов, скулы заострились, а на горле вспух тугой, коричневый зоб.

Виталий вспомнил бугристоё лицо "индуса", улыбающегося своим беззубым и безгубым ртом, расширяющиеся при фразе "Сссперрма ижжаа!" глаза, его зоб, и ему стало все ясно. Он тут же понял, что ему показалось ещё странным в облике продавца: чернота в глубине рта, и отсутствие каких-либо намёков на язык!
Потолок ванной комнаты покрывали тёмные брызги взорвавшихся на теле Инны пузырей, по запятнанным кровью стенам сползали ошмётки тканей, оставляя за собой на блестящие следы, и, отваливаясь от кафеля, неслышно падали в ванну, где что-то возилось, и шкрябало по эмали.
Из самой ванной снова раздалось хаотичное тиканье, и на гладкий край, забрызганный кровью и какой-то светло-коричневой гадостью, вспрыгнуло несколько отвратительных существ, похожих на странных, плоских жаб.

В оцепенении глядя на лупоглазые жабьи морды, Виталий вспомнил, на кого был похож "индус". Именно на это животное.
Как под гипнозом, мужчина перевёл взгляд на распростёртое тело жены, и как раз вовремя: глаз Инны вздулся и задёргался, оболочка прорвалась, и на свет высунулась маленькая приоткрытая зубастая пасть: отталкиваясь от внутренних стенок глазницы, тварь продирала наружу своё угловатое, пупырчатое тело, цепляясь маленькими когтистыми лапками на надбровные дуги. Суринамская пипа окончательно выбралась из кокона, и, усевшись мёртвой женщине на холодный, разорванный лоб, выкатила на Виталия мутные глаза, и вопросительно квакнула.
И тогда Виталий в голос заорал.

Широко раскрытый глаз Инны, которого не затронули полчища вылупившихся суринамских пип, светился в луче утреннего солнца, как вечнозелёные леса Суринам, а Леночка сидела на уроке биологии, и слушала монотонный голос учителя:
"...как правило, имеют зубы только в верхней челюсти и интересны в том отношении, что личинки их представляют большое сходство с сомами, а некоторые совершенно беззубы и замечательны помещением у самок яиц в особых углублениях кожи спины, в которых из них в дальнейшем развиваются детеныши..."

И ещё несколько месяцев спустя в разных городах по всему миру фиксировались случаи смертельных исходов в результате использования косметики "Pipa pipa", в состав которой входила вовсе не сперма "морского ежа", а подвергнутая трансгенной мутации оплодотворённая икра подотряда бесхвостых голых гадов Aglossa, из семейства Pipidae.
Зря люди не уделяли должного внимания загадочной аббревиатуре "GM".[/mat]

[ILS]

из семейства Pipidae

Pipinae. А ваще, всем приятнава апитито

[Ворон]

ВиПиАр.День сурка.

[mat]Этот день повторяется в моей жизни с периодичностью раз в один год. Но каждый раз проходит по-иному. И моё отношение к этому дню всякий раз не однозначное.

***
-Доброе утро, сынок! С днём рождения. – Это было первое, что я слышал, когда просыпался. Тёплый и родной голос. Я улыбаюсь в ответ. Мне радостно и легко. С сегодняшнего дня, я уже не какая-то малявка, а уже почти взрослый человек. У меня есть портфель с учебниками и тетрадками, у меня свои заботы, свои проблемы и свои решения этих проблем. Например, найти пропавшую две недели назад черепаху. С этой задачей я справлюсь сегодня. Справлюсь обязательно. Я уже вчера догадался, где она прячется, но было уже слишком поздно, и меня уложили спать. Но перед сном я увидел торчащий из-под дивана в гостиной кусок обёртки от сливочного масла. Именно маслом я и угощал свою черепаху в позапрошлую субботу. Она успела съесть пол пачки, когда с улицы раздались голоса, и я убежал играть в футбол против соседского двора.
Так и есть. Она нашлась под диваном. Утащила остатки масла, доела, и уснула. Уснула на две недели.

Ура! Наконец то! Пожарная машина! Тяжёлая и железная. Совсем не такая, как у Андрюхи. Даже руль крутится. Спасибо, мам. Не за что. Я люблю тебя. Я тоже.

***
-Давай у меня соберёмся, мать на работе будет, во вторую смену, а отец в командировке. – Предложил Андрей.
-Хорошо. Только мне надо будет с предками посидеть. Но это не долго. Давай часа в два, или в три. – Ответил я.

-Ма, я наелся. Пойду, меня ребята ждут.
-Ну, посиди ещё с нами. – Уговаривает меня мама. – Вот и дядя Слава приехал.
-Да пусть идёт, чего ему с нами сидеть то? Ему с нами не интересно. – Это уже «дядя» Слава сказал и протянул мне двадцать пять рублей. Огромная сумма по тем временам.

Сидим у Андрюхи. Пьём «Рижский бальзам» и самогонку. На закуску три яблока.
-Курим только на балконе. – Предупреждает нас Андрей.
Выходим курить. Разговор дебилов:
-Я «Лайку» не курю. Меня с них срать пробирает.
Смеёмся.
-«Новость» будешь?
-«Новость буду».
В руке Юрика появляется пачка «La Isla»
-Ух ты! Где взял?
-Руки! Это имениннику. Там бумажка сладкая, я уже попробовал.
Затягиваюсь. Угощаю ребят, я же не жлоб. Сигареты крепкие, без фильтра. Бумажка, и правда, сладкая.

Спасибо, Юра. Да ладно, мне не жалко. Хорошо посидели. Ага. Выкуриваю всю пачку. Пока шёл домой, рвало раза три. Желчью.

***
Светка набралась прилично. Лежала как бревно, и совершенно не препятствовала моим действиям. Остальная компания горланила в соседней комнате. Периодически дверь приоткрывалась, и чья ни будь голова, просовываясь в щель, говорила:
-Именинник, харэ ебаться. Пошли, выпьем.
Голова посылалась на хуй, и исчезала. В конце концов, именинник, с видом победителя предстал перед друзьями. Светка марафетится в соседней комнате.
-Гигант!
-Наливай! С Днем рождения!

В кухне звонит телефон. Хозяин квартиры подзывает меня. Беру трубку:
-Привет мам. Спасибо. Да чего волноваться-то, я у Серёги. Да закусываю я! Завтра приеду. А чего звонить? Что со мной может случиться? Ну, ладно хватит тебе. Пока.

***
Пронизывающий холод, от которого не защищает ни шинель, ни х/б, ни «тёплое» зимнее бельё. Снег не успевают убирать, а возле «чипка» натоптано, хотя и немноголюдно.

-Войн, я не понял. Ты чего в «чипке», блиа? У тебя ещё пирожок бабушкин из жопы торчит, а ты, сука пряники покупаешь! – Раздаётся из-за спины голос Сороки, а затем мои почки принимают два коротких и выверенных удара, чуть смягченные шинелью.
Сгибаюсь на сторону и поворачиваюсь. «Деды» во главе с сержантом Олегом Сорокой, окружают меня полукругом. Пакет с пряниками изымается.
-Чего согнулся, блиа? Смирно стоять, и отвечать, когда спрашивают.
-День рождения у меня сегодня. – Говорю я, стараясь стоять ровно.
-Дай ему пряник. Веселись, солдат.
-Есть, веселится.

***

Прямо как в детстве. Солнечное и морозное утро. Нежная рука гладит моё лицо. Затем опускается ниже, ещё ниже. Я открываю глаза. И вижу её. Самое лучшее, что можно себе представить. И увидеть утром.
-С днём рождения, милый. Я первая тебя поздравила.
-Спасибо. Я люблю тебя.
-Я тоже тебя люблю.
Секс с женщиной, которую любишь, жизнь без которой не имеет смысла. Что может быть прекраснее? «Ну, разве что железная пожарная машина», подумал я улыбаясь, прежде чем погрузиться в море любви.

Вечером обязательно позвонит мама. И поздравит.

***

Без четверти восемь утра. Засветилась надпись «Слава!», и изображение подарка, перевязанного праздничной лентой. Всё это незамысловатое действо, сопровождается полифонической мелодией. Мой смартфон, Nokia N80, первым поздравляет меня с днём рождения. Зачем я вообще ввёл это событие в календарь? Не знаю. Память пока в состоянии удержать эту дату в голове. Но, приятно, день начинается с позитива. С позитива ли? Да, ладно, пусть будет.

Жена безнадёжно спит, повернувшись ко мне спиной. Я тихо встаю, одеваюсь и бегу на работу. Уйду сегодня пораньше. Звонок в офис из дома. Снимаю трубку, и слышу голос супруги:
-Что тебе подарить?
-Да не надо ничего. – Отвечаю.
-Ну, правда?
-Себя.
-Я серьёзно.
-И я серьёзно. Подари себя. Как раньше, помнишь?
-Хорошо, как скажешь. Готовься. – Отвечает любимая.

Вечером уже всё не так. Телесериал, или ток-шоу, хуй поймешь о чём. Бокал коньяка на кухне. Бессмысленная болтовня о делах, и не делах.
-Папа, смотри что мы сделали с мамой. Подарок! – Говорит мой сынок, заходя на кухню.
-Выйди, здесь накурено. – Говорит Вика.
-Ну, мам!
-Хорошо, давай покажи папе, что мы сделали.
Мне очень нравятся нестандартные подарки. Особенно подарки, сделанные своими руками. Особенно руками любимых мне людей. Мне приятно, я целую жену и сына, говорю спасибо.

-Ложись спать! Ложись спать, я сказала! Повлияй на него, он просто надо мной издевается!
-Ты что, не слышал, что мама сказала? – Неохотно приобщаюсь я к действу.

Пол второго ночи. Все устали, всё забылось, да и настроение уже не то. Чего ты кричишь на него всё время? Зато, ты молчишь. Конечно, добрый папа и злая мама. Он не слушается. Все дети не слушаются. Пойдем спать, завтра вставать рано. Не надо, у меня голова болит. Потом, … завтра, … может быть…

Маме мне не позвонит, да и я не позвоню ей. Связи нет. Туда где она сейчас, уже не дозвониться. Никогда…

***

Включаю комп, жму «Оперу», и выхожу в бескрайние просторы Интернета. Сегодня мой день.
«***, с днюхой!», раздается с одного ресурса. «*****, с ДР!», читаю на другом. «ПОЗДРАВЛЯЕМ *******!», голосит третий, и так далее, и тому подобное. Меня поздравляют люди, которые совсем меня не знают. Которых я никогда не видел, а может быть никогда и не увижу. Но это не важно. Важно то, что о тебе помнят, а это так приятно, черт возьми…
[/mat]

[Ворон]

Тот же аффтар.Мессионер.

[mat]
Короче, ко мне в последнее время зачастили представители ебанутой подпольной организации. Называется, свидетели Иеговы, какой-то. Ну, зачастили, это мало сказано. Каждый день, суки в двери ломятся, никакой личной жизни. И главное назойливые, падлы. Звонят, блять, и звонят в дверь. А может я ебу щас кого. Может у меня защемление, какое нибудь вдруг возникнет, или там, стояк пропадёт. Но им похуй мой стояк, они мне просветление несут, блять, ниибаца какое. Чтоб жизнь моя лучезарнее стала, и привольнее.
Только вот незадача небольшая с лучезарностью. Секс рекомендуется только в законном браке с такой же лучезарной дурой как и я, и без резинки. Про в жопу поебаться, или там, в рот, вообще запрет полный. И нахуй мне, спрашивается, такая лучезарность?

А выловили они меня случайно. Возле подъезда, неделю назад. Сижу на лавочке, после корпоратива домой возвращался, решил пивком догнаться. Догнался так, что встать не могу. Уже стемнело давно, а я всё сижу, глаза в кучу собираю.
Подошли двое, незнакомые еблеты у них. Я думаю, ну, пиздец. Щас отхуячат меня возле родного подъезда и по карманам прошустрят, уж больно рожи хитрые у них. В карманах, правда, нету нихуя, но сам факт.
Здрасьте, говорят. Ну, думаю, раз здороваются, значит пиздить не станут.
-Здорово, - говорю, - вы кто? Тут, один, что повзрослее и говорит:
-Мы свидетели Иеговы. Единственной правильной... - И понёс пургу какую-то. Мне и так хуёво, а тут прям, подкатило, ну я и струганул винегретом корпоративным прямо им на штиблеты.
-Давайте мы вам поможем. - Говорит старший.
-Помогай, хуле. - Отвечаю.
Довели они меня до квартиры. Я ещё подумал, что есть нормальные люди на свете. Не всё потеряно для человечества. И ещё подумал, что никогда больше их не увижу, ан нет...

На следующий день они и явились ко мне. Звонок в дверь. Я открываю, Стоят, лыбяться, блять. Я их сразу узнал. Подумал, что за вознаграждением пришли. Тимуровцы, блять хозрасчётные. Оказалось, хуже.
-Здрасьте.
-Хуле надо? - Спрашиваю, а сам думаю, что нехорошо это. Люди мне помогли, хуё моё...
-Заходите, раз пришли. - Говорю им.
Нет, говорят, мы заходить не будем. Мы к вам вечером придём, если вы не против. У вас, говорят, состояние сейчас для восприятия не очень правильное, а мы должны до вашего сознания донести истину. Я согласился, что состояние у меня для восприятия истины очень даже хуёвое. Они тоже вспомнили, как я вчера струганул от ихней истины, и отодвинулись слегонца от двери.

Вечером, как всегда, сижу, втыкаю в тернет. Звонок в дверь. В глазок смотрю, пришли лучезарные посланцы, как и обещали. Открываю дверь, заходите, говорю. Зашли, хуё-моё, чаю там с баранками,… а поговорит?
Сели. Этот, который старший, начал меня терзать насчёт религиозных пристрастий. Я, говорю, атеист. Не верую нихуя, но в церковь хожу иногда, когда коза очередная меня туда затянет.
Тут он меня и обрадовал сходу про прелюбодеяния, и прочую запрещенную хуйню. Ну, я уже вам поведал, вначале. Я взбрыкнулся, типа, как же так? Нельзя, отвечает, хоть ты тресни. Только в браке и без гандона. И господи упаси, только не в рот и не в жопу. Я его спросил про ладошку, с надеждой так. Он задумался, глянул в свои скрижали, блять, в мягкой обложке, и снова головой мотает. Никак невозможно.
Ко второму отроку прыщавому вообще я не стал обращаться за поддержкой. Сидит, рот открыл, глазами хлопает, мнение своё, если оно у него и есть, строго держит в том месте, куда Иегова ебать не велит.

Ну, в общем, чаю попили, сушек пожрали, и упиздили, такие же просветлённые, как и пришли. Оставили они мне макулатуру свою, и квадратную голову.
А надо вам сказать, что я читать, страсть как люблю. Всё читаю и на ресурсе, и на бумаге, короче, болею я этим делом. А тут как на грех, тирнет с утра накрылся. Делать нехуй, и я книжки заповедные стал листать. Хуле не полистать, если есть? Картинок, правда, дохуя в них, но картинки, говно полное. Баб голых не нашёл, короче. Читал, пока не стемнело, да так и уснул, наполовину просветлённым.

Через пару дней, снова припёрлись мои агитаторы за светлую, безгандонную половую жизнь. Но я уже подкован, блять. Буду спорить с пеной у рта, отстаивая своё человеческое право на оральный секс.
- Самое главное для нас, это проповедническая и миссионерская деятельность. Мы ставим во главу угла, привлечение в наши ряды, как можно большее количество…
- Алё! Алё! Попридержи коней, - говорю. – Это что же получается? Если вы всех завербованных, будете заставлять вербовать остальных, да ебаться без резинки, они у вас как кошки плодиться будут. Где вы их селить будете, если они, кроме как, ходить по домам, в поисках заблудших, нихуя делать не будут? А после вашего ебучего Армагеддона, когда все, блять, воскреснут, как вы говорите, и при этом останутся на земле? Тут хочешь, не хочешь, при такой сутолоке, да воткнёшь какой нибудь лучезарной овце, либо в рот, либо в жопу. Остальные то дырки заняты будут страждущими поебаться по правильному. Короче, хуйня, говорю, ваше сообщество. Что скажете?
Задумались, блять. Надо, говорит старший проповедник, посоветоваться с шефом, а то и правда, типа дохуя людей, а никто жильё не строит. Все только шаряться и новых сподвижников агитируют. Пиздуй, говорю, советуйся. На том и расстались. Но ненадолго. До следующего вечера.

На следующий день припозднились мои пастыри, блять. Поди, долго совещались. Правда, вместо привычного прыщавого стажера, миссионер тёлку с собой привёл. Видать, новенькая. Хихикала всё время, пока я спорил с ниибаца свидетелем. Я сначала внимания на неё не обратил, мышь серая, но в процессе жарких споров, стал в её сторону косяки бросать. Ничего так, девочка. Сиськи там, попка. Маленькая, правда, ну в смысле ростом. Но если еблет накрасить, то вполне так хорошенькая получится миссионерка. И вижу, симпатизирует мне, сучка. Видать тоже не желает без резинки ебаться. Хуле, заразы щас сколько кругом…

Когда они уже уходили, изрядно потрёпанные моими каверзными вопросами, я миссионерочку приобнял так за талию, и шепнул на ушко, типа, нахуй тебе, гражданочка, свидетельствовать своё ниибаца почтение, какому то Иегове. Я не хуже, говорю. Заходи, если что, сольёмся в богословском споре. Только без мудилы этого просветлённого, ага?
- Ага! – Говорит, и улыбается.

Пришла вскоре, да так и повадилась посещать меня в минуты отчаяния, и религиозных сомнений. Нарушаем, блять, первую заповедь, утром, в обед, и на ночь. Сосёт щас так, как будто никогда этого самого Иегову и в глаза не видела. Тут на днях стал её проповедовать на предмет в попу дать. Пока не даёт, видать сильно её подгрузили в своё время на ихних шабашах. Ну, это дело поправимое. Я уже и литературкой запасся, описывающей прелести и пользу от занятий анальным сексом. Я теперь, типа, миссионер и проповедник. Несу зашореным гражданам ниибаца свет новой жизни. Хе-хе…[/mat]

[Ворон]

Сын отца.Быть дедом морозом.

[mat]


Когда-то мне было пять лет. Я был наивен, чист душой и верил в Деда Мороза. Я даже видел его. Это произошло в канун Нового года, я шел на праздничный утренник, а Дедушка Мороз убегал от собачек. Обезумевшая стая со знанием дела загоняла свою жертву, не хватало только отважного охотника на белом коне и с пером в шляпе, который бы пустил пулю в брюхо своей добыче и освежевал бы ее на радость восторженной публики. Дед Мороз понял, что бегство не гарантирует спасения, а может, вспомнил, что в руке у него волшебный посох, годный не только для вызова Снегурочки и вьюги-завирухи, но и для отоваривания недругов по черепушкам, остановился, развернулся и принял боевую стойку «базовая с шестом». Собаки даже не успели сменить галоп на рысь, как загнанный дедушка нанес хуйпоймикакое-гири звонко щелкнув кончиком посоха по звериным еблетам. Раздался скулеж и предсмертные повизгивания. Коллективный разум своры прикинул потери и дал приказ своим носителям быстренько ретироваться за ближайший угол и заняться восполнением урона, пока еще есть кем и с кем. И тогда я понял, что быть Дедом Морозом, значит сделать кому-то больно.

Когда-то мне было десять лет. Я был наивен, хотя уже догадывался, что в жизни все не просто так и совершенно не верил уже в Деда Мороза, а вот моей сестре было как раз пять лет, она была наивна, чиста душой и далее по тексту. В новогодний вечер к нам в гости пришел Дед Мороз. Он был без без бороды и без Снегурочки. Возможно, поиски дедушкиной внучки, запасливо занычкованной до весны под одной из новогодних елок, привели бы к нахождению и недостающего атрибута костюма. Дедушка неуверенно опирался о посох, что-то мычал и явно мечтал услышать пару детских стишков. Видимо, мы были далеко не первыми в его списке, но набравшего разгон сказочного персонажа было уже невозможно остановить никаким количеством алкоголя, он неотвратимо настигал несчастных зайчиков, снежинок, принцесс и гномиков, самым варварским образом разрушая детскую веру в символ светлого новогоднего праздника. Тогда я понял, что быть Дедом Морозом, значит убить чью-то мечту.

Когда-то мне было пятнадцать лет. Я уже легко справлялся со вставшим хуем, но еще не знал, как уломать девушку на поебаться. Я снова встретил Деда Мороза. Он уже не был один, его шествие по праздничным улицам эскортировали двое ментов по правую и левую руку. Дедушка шел медленно, волоча ноги и поникнув плечами, и третий мент, периодически нагоняя процессию, с помощью прорезиненного стимула очень старался открыть в добром волшебнике второе дыхание. И тогда я понял, что быть Дедом Морозом, значит заставить кого-то работать.

Когда-то мне было двадцать лет. Я учился в институте, жил в общаге и к этому возрасту был уже лично знаком со всеми основными членоприемными отверстиями в женском организме. Раньше двери в общажных комнатах практически никогда не закрывались на замок, потому что пиздить у студентов было нечего, а при необходимости уединиться на дверь накладывалось мощное заклятие «Убью, нахуй!», которое все же взламывалось время от времени различными искателями халявных ништяков. В канун Нового Года я тоже зашел к соседу, чисто за клубникой со сливками, и снова встретил Деда Мороза. Он жестоко наказывал свою внучку – Снегурочку, разложив ее на обе лопатки. Это был мой сосед со своей подругой, они готовились выступить на детском утреннике, а Снегурочка, наверное, плохо выучила слова, чем очень разозлила дедушку. Меня же спасло то, что Деду Морозу на лоб сползла, если так можно назвать перемещение вверх по лицу, борода, и скрыла от него окружающий мир. Момент выхлопа детей был видимо уже на подходе, поэтому Деду было уже похуй на бороду, вопреки всем законам биологии, растущую прямо из-под шапки. Тогда я понял, что быть Дедом Морозом, значит кого-то выебать.

Когда-то мне было двадцать пять. Я уже был женат, ну и хули тут еще добавить. Деда Мороза я тогда не встретил, но весь праздник думал, доколе же будет продолжаться этот волшебный беспредел? Неужели не разверзнутся небеса, не полыхнет яркая молния и не воспылают кустистые брови под красными колпаками? Но ничего такого не произошло, и тогда я понял, что быть Дедом Морозом не страшно.

Сейчас мне тридцать. Все нормально, все хорошо. И вот, однажды, ковыряясь в рунете в поисках прикольных новостей, прочитал, что один американец совершил-таки самосуд и распял Деда Мороза на кресте. Возликуйте дедушки – пришло ваше спасение, как всегда нашелся тот один, что ответил за всех остальных, хоть и тряпошный. Дарован вам шанс на исправление, ведите себя хорошо, дарите детям праздник, не бейте никого, не разочаровывайте, не заставляйте и не ебите снегурок. А уж если ебете, то не снимайте это на видео. А уж если ебете и снимаете, то не показывайте отснятое на детских утренниках. А уж если ебете, снимаете и показываете, то не забывайте приправлять все фирменным «ХО-ХО-ХО», чтобы детки подумали, что вы просто прочищаете и смазываете Снегурочку, чтобы она еще долгие годы приносила радость людям. Да, и еще, не заставляйте детишек, сдавать за раз слишком много стихов, - они после этого становятся вялыми и безжизненными.

С НОВЫМ ГОДОМ![/mat]

[Ворон]

Аффтар Смох.Рецензия на фильм "наркоз".Креатив называецца "Мама была права..."

[mat]Вчера моя благоверная коровко (это ж надо было так разжиреть за три года) приперла ДВДюк с фильмой «Наркоз». «Давай,- говорит, милодрамо посмотрим романтическое. А то че все парнуху, да парнуху!» А как же мне парнуху то ни сматреть, ежели без той парнухи на женушку глоза не глидят, хуй ни стаит, да и вообще блевать так и кидат? Но спорить я не стал (все ж 93 кг живого веса). «Наркоз» так «Наркоз». Сели поудобнее перед дибилятором. Я пасхально-торжественным жестом почисал яйцы, поковырялся в носу, да и не долго думая, нажал на «Плей».

Короче, кино оказалось не совсем мелодрамой. Плюс присутствие на икране Джессике Альбы немного скрасило прасмотр (хатя тему ебли с ней так никто за весь фильм и не раскрыл, полсиськи всего лишь показали). Так вот, в начале фильма диктор заунывным голасом абьивил, что из нескольких миллионов камрадов погружаемых в общий наркоз, пара тысячь нихуя не может уснуть. Эти несколько тысяч чуваков овощами лежат на операционном столе, чувствуют все что с ними вытваряют херурги, но нихуя не могут ничего с этим поделать. Ну, думаю, жесть. Но как и положено в галивуде, до того как сия жесть началась, случилась куча всякой мелодраматической поебени.

Главный герой (его ебальнег видел в фильме «Тилипорт») – наследник, миллиардер, живусчий с мамой-вдовой. Втихаря от мамы он ебеццо с симейной сикритаршей (Джессика Альбо). И дажы собираеццо на ней жыниццо. И все бы ничего, но есть одна загвоздка, у меллиардерчега слабае сердце, и ему вот-вот должны сделать опирацию па пирисадке. Причом опирацию должны делать друзья главного гироя из нищебродской клинеги. Чувствуя, что имеются нехуйские шансы склеить ласты прямо на опирационном стале, наш арел ришаетсо таки сказать маме пра то что он уже давно ни малолетний дрочер, а вполне самостоятельный отпетый ебун. В качестве свидетельства он представляет маме Джесико Альбу. Мамо естественно вахуе. Она советует сыну слать нахуй в первую очередь Джессику, во вторую – жуликоватого вида дружбанов-коновалов. Но наследничег, не моргнув глазом, шлет нахуй маму. После чего сразу женицо на Альбе и ложиццо на операцию. Тут-то все и начинаеццо.

Наркоз не срабатываети, и главный герой параллизованый валяеццо на операционном столе и слышит все что вокруг происходит. В результате чего он узнает, что друзья-эскулапы ему нихуя не друзья. И замыслили они нашего денежного мешочка прижмурить по самые помидоры. Но зочем? Уж не стану россказывать, а то смотреть станет совсем неинтересно.

Но после фильма понял я одно, мамо всегда была права. Говорила же она мне: «Не жинись, сыночек, на этой бляди. Доведет она тебя!». Мама, мама! Почему же я тебя не слушал? Короче, ебнул жене в лоб. Крикнул ей: «Все нахуй! Подаю на развод!» И пошел с дружбанами в бар, обмыть свою будусчую свободу. Вот так вот, посмотрели романтическую милодраму. Да и хуй с ней.[/mat]

[ILS]

ГЫЫЫ

[Ворон]

Гусар.Мои доблестные солдатики.

Солдатик. Обыкновенный пластмассовый солдатик моего сына. Я внимательно рассматриваю его. Каска, натовский камуфляж, высокие ботинки. Какие-то подсумки, гранаты на поясе и сосредоточенное выражение лица прильнувшего к прицелу автомата.
Если бы у меня, в моем детстве были бы такие же солдатики, я…
Конечно, я был бы объектом зависти пацанов не только моего двора, но и всего района, а то и города. Но, может быть, и вся моя жизнь сложилась бы по-другому…

У меня, конечно, были машинки, экскаваторы и, что там еще деревянного было в нашем сэсэсэровском детстве. Но большинство моих игрушек были военной тематики. Ну, там - автоматы, пистолеты всякие. Был даже пулемет "Максимка", с вылетающим из дула красным паралоновым пламенем и пробитая пулей румынская каска. И солдатики. Мои солдатики!
Словно Александр Македонский, я знал каждого своего воина в лицо, помнил все сражения, в которых они участвовали. У меня были свои любимчики и свои герои.
Странно, но в насквозь милитаризированной стране, с огромной армией и богатейшей военной историей, выпускалось очень мало разновидностей солдатиков. Да и те, в основном, ущербные какие-то. Хотя, если следовать моей логике, то игрушечных лагерей с маленькими зэками и вертухаями, тоже должно быть дохрена - сидел то, каждый третий! Смешно, да…

Я расставлял на полу свои оловяно-пластмассовые армии, переигрывая Бородино, штурм Берлина и гражданскую. Детская фантазия превращала крестоносцев, естественно, в фашистов, индейцев - в партизан, буденовцев - в римлян. Я мог играть в солдатиков часами. Недостающие войска я стал делать из картона, вырезая и раскрашивая мундиры так, как я видел в книжках и учебниках, а чаще придумывая что-то свое.
Когда начались наши частые переезды, однажды мы просто забыли коробку с моими солдатиками на прежнем месте, я очень расстроился, и решил восстановить численность моих армий хотя бы картонными бойцами. Но для этого требовалось время, и я придумал выход.
На листке в клеточку я нарисовал подобие карты - с горами, реками, лесами и несколько государств. Простым карандашом я рисовал и стирал армии и границы, крепости и дома, полезные ископаемые и корабли. Потом добавился еще один листок, потом еще и еще. Теперь мне не было тесно, как на полу моей маленькой комнаты и солдатики моей фантазии могли быть любыми.

Однажды я заметил, что мне совсем не обязательно видеть перед собой листок, я мог просто представлять себе созданный мной мир и играть, так было еще интересней! Здорово - мои солдатики, моя игра, мой мир был всегда со мной!
Я мог играть везде, когда мне было скучно. Например: если в школе мне приходилось дежурить и мыть полы в классе, я представлял себе войну и захват вражеской территории или наоборот - освобождение оккупированной. И так с любой неинтересной мне работой. Трудное задание я делил на части-сражения и представлял военной кампанией. Ну и что, если что-то не получалось? Так даже интересней! Мои войска отступали назад и, собравшись с силами, наносили новый удар по врагу.
Мой мир рос и развивался, к нему добавлялись все новые и новые территории. Ведь мои ученые еще не придумали, что он круглый, а исследователи и путешественники не доказали это.
В моих фантазиях рождались и погибали новые империи, были свои герои и негодяи, совершались открытия и погибали в катастрофах целые народы.
Уже взрослым я впервые увидел компьютерные стратегии и был удивлен, как похожи они на мой мир. И все же они меня не увлекли, потому что были примитивны, как примитивны счетные палочки по сравнению с мощным ЭВМ. Они имели границы, мои же мечты не были ограничены никакими материнскими платами и видеокартами.
Был ли народ, к которому я относился как-то особенно? Да. Этакий - «богоизбранный». Но им тоже не всегда приходилось сладко. Революции, бунты, войны – словом, все как у людей.
И до сих пор, видя перед собой проблему, я расцениваю ее как еще одну задачу для моих доблестных солдатиков.

Фантазии заигравшегося великовозрастного мальчишки, скажете вы. Может быть. Но что может быть реальней фантазий? Что более реально – тот мир, о котором мне рассказывали учителя, историки и журналисты или тот, который живет в моей голове, который постоянно со мной? И откуда мы знаем, что мир, в котором мы с вами живем не выдумка в чьем то мозгу? Вдруг все, что мы считаем важным – любовь, войны и глобальное потепление, просто придумал кто-то для своего развлечения?
Ведь мои солдатики тоже уверены, что их мир настоящий. Они просто живут, пытаясь сделать его прекрасней. И когда у меня хорошее настроение, я бываю добрым для них.

[ILS]

А "Эльдорадо" уже кончилось?