Просмотр полной версии : В деревнях и на околице (зарисовки)
#Эпизод 1.
Поздняя осень прошлого года. Раннее утро.
Группа усталых людей, сопровождающая телегу, на которой были раненые, остановилась на опушке леса. Между деревьями маячил просвет, недалеко раздался крик петуха . Они решили выслать ближнюю разведку. Разведчик вернулся быстро, еще издали размахивая руками, запыхавшись, выпалил.
-Деревня там. На поляне. Несколько хат, овин, пара клетей под дерном, из трубы дым. Кашу варят.
-Ты, что , в избы заглянул? В горшки полез? - ухмыльнулся один из них.
-Он унюхал жратву за версту, потому туда и повел. А ежели кашей на молоке пахнет, значит корова есть. И кмет, стоит ему узреть дымы дальних пожаров, перво-наперво хватает корову и прет в пущу. Эти не смылись, значит тихо тут. Что еще видел?
-Видел пару изб заколоченных, пустых. Вроде народу там немного. Можно попробовать занять. Зима близко.
Обоз двинулся в сторону деревни...
#Эпизод 2.
Поздняя осень прошлого года, деревня Большие Сучья.
Пастушок бродил по околице деревни и что-то собирал в ведро . Внезапно, недалеко у леса он увидел небольшую группу всадников, которые, заметив его, засвистали и галопом ринулись в сторону деревни. Залаял соседский пес. Пастушок, убегая, взмахнул рукой и запустил ведро, полное мелких камней в перевернутый чугунок, сохнувший на изгороди. Чугунок соскочил и упал на хряка, дремавшего на солнце. Раздался громкий визг. Из избы выскочили бабы и истошно заорали: “ Нильфгаардцы! Спасайтесь!” Зазвонил колокол. В дальних домах начался переполох. Из них выскочили люди, на бегу хватая колья, топоры да что под руку попалось. Всадники доскакали до мельницы на окраине, быстро проскочили двор, по пути сломав ворота, не застав никого, галопом ринулись в сторону ближайших домов. Пастушка и баб уже не было на улице, зато с другой стороны мчался люд. Внезапно, из ближней избы вылетели арбалетные стрелы и сбили двух всадников с коней. Кони понеслись в сторону... Головной что-то крикнул, всадники развернулись и направили коней в лес.
Подбежавшие крестьяне осмотрели двух сбитых . Наездники были вооружены, но одеты разношерстно и бестолково, да и вооружение, казалось, тоже было собрано с бору по сосенке. И не в цейхгаузе, а на поле боя.
- Не нильфгаардцы, и не реданцы... И не белки... Похоже, вольные охотники, или мародеры.
- Надо б обходы назначить и дозор, - сказал солт, крепкий мужик лет 40, - обсудим вечером на сходе...
Через неделю.
Проезжавший мимо ведьмак обнаружил на месте деревни Большие сучья только сгоревшие избы, да трупоедов.
#Эпизод 3
Ровно год до событий игры, Праздник на Лысой горе
... Народ собирается на Лысой горе рядом с древним дубом. Дуб давно сгнил, но корни его живы и дали молодую поросль. Деревенские украшают дубок цветными ленточками и загадывают желания, накрывают общий стол и пируют вместе. Говорят благословения на хороший урожай и дары леса, рассыпая хлебные крошки и поливая вином корни дерева. Бабы обходят дерево и поют песни. После чего из леса приходят местные божества - Хозяйки леса - молодые привлекательные женщины, очень почитаемые в этих местах , вероятно местные магички. Милостивые Хозяйки Леса отбирают самое большее троих ладных юношей и трёх красивых девушек, которые поднимаются к дубу, проводят какое-то время вместе с Хозяйками, а затем счастливые и просветлённые спускаются обратно к людям, но уже ничего не помнят о своей прошлой жизни и быстро покидают Велен. Они приносят жителям Велена три магических желудя, которые обеспечивают относительное плодородие в этой отнюдь не процветающей земле. Каждой деревне достается по одному желудю. Эти желуди хранят до пахоты и бросают в землю.
( описание ритуала в манускрипте “ Фольклор и обычаи Велена -”Маркус Тхадеус Кнат Ходдгсон , хранящегося в библиотеке Оксенфурдской академии)
https://drive.google.com/uc?export=download&id=1DRx7Ish40SxNRvQqU_Z7mNuXoDBlKtEy
Эпизод 4
Выдержки из дневника посла Нильфгаарда Генри вар Аттре, после поездки через Велен
1270 год
Велен — северная провинция Темерии, завоёванная Нильфгаардской Империей во время Третьей Северной Войны. Большую часть территории Велена занимают болота и заболоченные леса, полные чудовищ. В настоящий момент представляет из себя буферную зону между Нильфгаардом и Реданией.
Регион этот никогда не славился богатством или процветанием, а после начала войны ситуация только усугубилась. Велен находится прямо на линии фронта между Реданией и Нильфгаардом. Также в области действует отряд темерских партизан. Это место ныне проклято и забыто всеми, а крестьяне здесь пытаются свести концы с концами. Централизованной власти нет; всем правил местный барон Яцек Савиц, ныне отбывший на войну со своими наемниками.
В округе есть несколько деревень и поместье, по соседству с поместьем расположен Храм Мелитэле.
Дороги рядом с деревнями заполонили разбойники, которые, по слухам, являются представителями местной власти. В лесах же, местность кишит чудовищами многих видов, особенно распространены трупоеды и призраки. Водные пути, реки и болота полны утопцев и водных баб. Нильфгаардская армия столкнулась с трудностями по прохождению этих земель. Старый тракт поглотило болото, осталось несколько размытых дождями дорог, проход, и тем более проезд обозов через них затруднен.
Вообщем в Велене плохо. Как всегда... В этом краю никогда не было молочных рек с кисельными берегами... А теперь стало еще хуже. Войска прошли через него несколько раз. Вытоптали поля, ограбили дома, сожгли деревни. Начался голод.
Скоро людские поселения будут похожи на эльфийские руины, которые медленно тонут в этих болотах.
Ещё ходят слухи о загадочных ведьмах, которым поклоняются местные жители. Они называют их Хозяйки леса. Каждый год весной на Лысой горе крестьяне устраивают в честь них праздник. Хозяйки спускаются к ним и приносят жителям Велена три магических жёлудя, которые обеспечивают относительное плодородие в этой отнюдь не процветающей земле. Староста одной из деревень Стрегомир рассказывал, что раньше Хозяйки подходили к людским кострам и выслушивали просьбы и жалобы. На этом празднике милостивые Хозяйки Леса отбирают самое большее трёх ладных юношей и трёх красивых девушек, которые поднимаются на вершину горы, проводят какое-то время вместе с Хозяйками, а затем счастливые и просветлённые спускаются обратно к людям, но уже ничего не помнят о своей прошлой жизни и быстро покидают Велен. Местные жители и до праздника могут обратиться к Хозяйкам со своими просьбами. Путь к ним полон опасностей , так как лежит через болота , но местные знают тайные тропы. Вера в могущество этих ведьм велика, например, жители рассказывали, что однажды Хозяйки остановили мор, напавший на местное население. Однако плата за их покровительство и службу тяжела...
Эпизод 5
Год назад. Весна.
Утро дня до Праздника на Лысой горе
Накануне праздника крестьяне вместе с Ворожеем приходили на болота и проводили ритуал Дзяды. В ходе этого ритуала они поминали утонувших и сгинувших на болотах, известно, что неупокоенные души превращаются в утопцев и убивают жителей. Для того, чтобы души упокоились и утопцы не лезли , их поминали трапезой и заклинаниями. Ворожей и сопровождающие перед ритуалом обвешивались амулетами, оружие при этом с собой не брали.
на могилы или место смерти бросают остатки трапез и говорят - мертвые в землю. живые на землю, поминаем вас кабы упокоились и в наши земные дела не вмешивались..( описание ритуала в манускрипте “ Фольклор и обычаи Велена -”Маркус Тхадеус Кнат Ходдгсон , хранящегося в библиотеке Оксенфурдской академии)
Группа крестьян, среди которых были кузнец , староста деревни Подлесье , староста деревни Мышинец, стояли у входа в храм Мелитэле. Все были мрачнее некуда. К ним вышла одна из послушниц и печально покачала головой, опустив глаза.
- Помер Косьма, не смогли спасти.
- Мужики , понурившись, стащили шапки.
- Третий уже за сегодня. Войтек и Марек прямо на болоте погибли.
- Было б больше, если б не Дурак. И как он только на остров незамеченным прокрался?
- Кум, он то тебя и спас, и солта спас. Дурак умнее нас оказался - меч притащил, хоть и стальной, но пару тварей он им зарубил .
- Это не тот ли меч, что из кузни давеча пропал?
- Тот самый..
- Так никогда с оружием не ходили, всегда Ворожей обереги давал. Утопцы-то показывались, но не нападали. Кто ж знал!
- Настоятельница говорит, что совсем плох он, располосовали его утопцы, живого места нет.
- Яд у них трупный на когтях… может и не выжить…
- Каждый год Дзяды отмечаем, и не было такого. Может обереги Ворожея порченые, а может еще чего.. Только полезли эти твари на нас толпой, еле спаслись…
Эпизод 6.
За месяц до событий игры.
Старый тракт на подъезде к деревням сильно изменился за последний год. Некогда ровный, выложенный базальтовыми плитами отрезок, построенный сотни лет назад эльфами, теперь превратился в руины. Местами дыры, там где некогда лежали плотно подогнанные плиты, были похожи на каменоломни. Соседство с болотом подтопило их основательно. Провалы скрывались под ровным слоем тины.
-Хорошо, что я знаю эту дорогу, - подумал деревенский кузнец, прощупывая батогом место, куда ступить. - А ежели путник какой, так и шею свернет, а обоз по круп лошади завязнет.
Кузнец знал, что разрушило дорогу. В результате последней войны войска Нильфгаарда прошли через эту местность. Болото и топи сильно мешали продвижению войск, приходилось в самых топких местах подкладывать плиты, которые вынимали из этой древней кладки, и так уже разрушенной временем. А потом тракт окончательно подтопило болото...
Вспомнилось ему, как один из путников краснолюдов в деревенской корчме сетовал:
Ваши крупные города, все как один построены на эльфьих и наших фундаментах. Под небольшие дома вы положили собственные фундаменты, но на постройку этажей по-прежнему берете обработанные нашими народами камни. И при этом неустанно твердите, что это все создано вами, людьми.
Эпизод 7
Зима этого года
У овина стояла группа крестьян. Они были очень взволнованы, громко говорили, размахивая руками и перебивая друг друга. К ним подошел кузнец. Лицо его было унылое, еще унылее, чем тогда, когда обвалившаяся от ветра крыша сарая задавила у него порося и гусака.
- Слыхал, кум, староста Вересковки повесился!
- Да типун на твой язык, сосед, я ж до первых петухов с ним, с Колеком, в кабаке сидел.
- Так он в кабаке все время ошивался, как будто и дел ему ни до чего нет, в пьянство ударился! А утром его и нашли. - Повесился!
- Ай горе-то какое! И с чего это? Может помог кто?
- А может и глаз дурной! Мало ли…. Хозяйство то у него крепче многих других.
- Так хозяйство то давно Хеленка держит! Она, почитай за старосту.
- Странно все это, дело нечисто, изо всех деревень только в Подлесье староста и остался.
- И не говори, кум, Мышинец то тоже без старосты. Говорят, волколак его на опушке ранил, он до ворот только дополз, его и нашли, отнесли в храм Мелитэле, там он и помер.
- Три дня как помер, земля ему пухом, хороший был мужик Войцек
- А жинка его говорит, что отравили...
#Эпизод 8
"Сопряжение Сфер"
Автор: Адам Нивелль. Издание Оксенфурдской академии .
«Катаклизм, обычно называемый Сопряжение сфер, произошел полтора тысячелетия назад. Это было колоссальное столкновение нескольких параллельных вселенных. В результате катастрофы множество существ, не принадлежавших нашему миру, оказались заперты в нём. Поэтому, например, у грайверов , вампиров и гулей , а также других чудовищ из этой группы нет собственной экологической ниши. Они — реликты периода Сопряжения Сфер.»
«Эльфы утверждают, что люди тоже прибыли в этот мир во время Сопряжения. Это случилось вскоре после того, как они уничтожили собственный мир. Эльфы говорят также что именно в дни Сопряжения люди научились пользоваться магией.»
«Сопряжение сфер отчасти смешало границы миров, сделало их на какое-то время легко преодолимыми. И сонм разнообразных монстров из чужих вселенных обрушился на мир, который выбрали для своей спокойной жизни эльфы. Самыми чудовищными из этих монстров оказались люди, приплывшие неизвестно откуда на четырех кораблях. Они высадились на земли Севера и с тех пор расплодились в великом множестве.
В довершение всего, после Сопряжения мировые константы были нарушены, и теперь прохождение между мирами сделалось практически невозможным – даже для эльфских магов».
Разумеется, это всё ложь и клеветнические спекуляции нелюдей, которые готовы на любую клевету, лишь бы доказать полномочность своих притязаний...»
#Вересковка
Глава первая "Суд"
Жители Вересковки поднимались по дороге к замку барона. Сегодня должен состояться суд, а поскольку с досугом и развлечениями в Велене было не очень, то пропустить такое событие ну уж никак нельзя и жители деревень спешили поглазеть на расправу. Возглавляла шествие староста деревни Хеленка. Да, баба и староста - небывалое дело по тем временам. Но куды деваться если в деревне мужиков полтора землекопа - дурачок Спьерл и старый одноглазый и хромой скорняк Оттин. Мужики все на войне сгинули, вот и приходится бабам самим деревней управлять. Второй шествовала красивая да молодая Анка, которая правда умудрилась уже трижды замуж сходить, да все как то неудачно. За ней переваливаясь уточкой Аглая на сносях, где дитеночка нагуляла никому не ведомо, ну это дело то не хитрое. Дальше шли Лисяна, баба строгая и сдержанная, Пасечница и дурачок Спьерл с связкой баранок на шее , которые умудрялись на ходу о чем то перепираться, Милка, скорая на язык и расправу и последним, опираясь на палку, квылял хромой Оттин. Скорняк бубнил что-то невнятное под нос, до ушей спутников долетали отдельные слова "барон", "задница" и что-то про размножение в животном мире.
На судилище уже собирался народ. Притомившиеся селяне уселись на камушках дать отдых ногам. Бабы с интересом разглядывали стражников. Барон этот новый привел с собой свою дружину и работников. А новые люди - всегда повод почесать языком.
- Ты смотри. Хеленка, какие здоровенькие. Давай нашу Аглаю пока она не разродилась замуж выдадим? - сказала Милка.
- Та ктож ее возьмет то с животом?!
- Ну так это как преподнесть! Тут ж понимаешь уже два в одном. И трудиться не надоть. И ждать не надоть. Вона уже все готовое. Эй милок! - Милка повернулась к ближайшему стражнику. - тебе годков то скоко? Жанат али нет?
Стражник покраснел и начал испуганно вращать глазами. Тут прибежал управляющий и начал вопить, что люд неподабающе сидит да еще и жопами к креслу барона. Что надобно всем немедля встать и принять позы положенные им по их статусу. Спьерл в это время что-то бубнил без остановки. Пасечница схватила баранку и запихнула целиком ему в рот.
- Ауч! - громко взвыл Спьерл посыпая все вокруг крошками.
Бабы развернули свои тылы в пол оборота к креслу барона и изобразили почтение на лицах. Барон задерживался. Истец тоже не явился. Управляющий, махая бумажками, мельтешил за спинами.
- А ведь смотри какие хлопцы хозяйственные. Каждый со своей кастрюлей! - сказала Анка тыкая пальцем в шлем стражника.
- Какая ж это кастрюля, это же подсебятник. Виш у них по краю такой ободочек шырокай имеется, как раз для жопов удобный. - ответила Милка.
- Это такая штука в которую они в тувалет ходять? - спросила Лисяна.
- Агась. Шоб ночью на двор не бегать оне его под кроватью держут.
- А зачем же потом на голову то? - удивилась Хеленка.
- Да шоб не сперли!- уверенно ответила Милка.
Бабы несколько минут с интересом разглядывали каски стражников. Хеленка даже принюхивалась, потом задумалась и говорит:
- А у барона то поди подсебятник золотой...
Тут снова выскочил управляющий, а за ним начальник стражи с хлыстом. Управляющий вопил, что барон сейчас будет и требовал всех встать и принять подобострастные позы. Начальник стражи щелкал хлыстом и грозил всех высечь. Со взглядами львов взирающих на дрессировщика бабы нехотя поднялись и присоединились к толпе. Аглая, обхватив руками торчащее пузо запричитала:
- Ох тяжко мне стоять то, мочи нет! Ох ножки мои болят!
-На! Только не ори! - Управляющий сунул ей шаткий стульчик.
В это время явился барон с кубком в руке, явно уже под шафе, вяло махнул рукой на поклон толпы, а истца все не было. Зной разливался над судилищем, Жужали мухи... Аглая сидела на стуле в развалочку с откровенной скукой на лице и вдруг схватилась за живот и начала громко и отчаянно вопить! Толпа заколыхалсь, управляющий явно пожалел что у него нет подсебятника под рукой.
- Та шож ты будешь делать! - Взмахнула руками Милка, - не успели замуж то выдать!
- Рожает! - заголосили бабы, - Знахарку! Знахарку сюда!- и обступили Аглаю плотным кольцом.
Аглая в секунду замолчала, сделала ехидное лицо и тихо сказала:
- Шо, испужались?
- Ах ж ты зараза така! - Хеленка шлепнула ее фартуком, обернулась к народу и бегущей знахарке, - Ничо страшного ето у нее ложная тревога. Походит ишшо.( Собрала и записала Анастасия Тарасова)
маленькое дополнение:
"Управляющий начал орать, что запрещает рожать бабе прямо тут перед бароном, и потребовал запихать обратно все, что может из нее вылезти".
жопой чуял, там потом такое вылезло!)
Краснолюд Аш Феликс Ентис
- Как есть, пропойца барон то наш! Я с утреца-то к нему в одном сапоге через весь лес, с самой опушки бежал про непотребство доложить, а он из опочивальни выходить, пузо поглаживает и хлещет зелье чародейное прямо из кувшина. А на кувшине руны колдунские начертаны, кажись XL. Я ему рассказ свой, а он гы-гы-гы, десять плетей тебе. Ещё глоток сделал и двадцать плетей прописал, а после третьего, так и тридцать... Ну, думаю, доки допьеть, так и срака у меня навпополам треснет от плетей. Слава Хозяйкам, прогнал меня взашей стражник евоный.
Лучшие квенты. Радица( Соня Лезнер) ...Я сгребла пепел в ладонь, отчаянно надеясь проснуться. Не помогло. Лёгкий ветерок взметнул золу, унося её прочь, расслаивая в полёте на совсем уж незаметные крупинки.
Медленно поднявшись, я побрела по знакомым с детства проселкам, которые теперь больше напоминали зимнее поле. Только серое. Вместо снега- зола, вместо привычных домов и сараев -обгорелые колья, или и вовсе пустые ровные участки серого.
Слез уже не было, они остались где-то далеко позади, когда только пришли первые вести о том, что произошло на этом месте всего лишь неделю назад.
Из леса вернулись охотники. Громко переговариваясь, они обсуждали, что с каждым годом охотиться в здешних местах всё труднее и прочие вещи, которые принято говорить, когда хочешь привлечь внимание к своему несомненно тяжелому делу. Они не стали долго топтаться у околицы. Сгрузив свою добычу мяснику и кожевеннику, они направились к одному из них домой, дабы отдохнуть и рассказать наиболее любопытным селянам, как проходил их поход, разумеется изрядно приукрасив историю. В числе прочих к ним напросился мой отец, от него и узнала всё.
Ближе к закату один из охотников, самый юный, почувствовал недомогание. Пытался отшучиваться, мол перебрал малость, только вот никто из них еще не успел припасть к кружкам больше, чем на пару глотков. Парня отправили спать наверх, не прерывая остальных, которые только начали входить во вкус рассказа об охоте , уже откровенно привирая.
А позже парень спустился бледный, расталкивая собравшихся, протиснулся к старушке травнице и что-то показал на внутренней стороне запястья.
Отец заметил его случайно, но не насторожился, мало ли что нужно, может бессонница замучила. Травница подслеповато прищурилась, но, видимо, увиденное её не впечатлило. Парень несколько успокоился, спустил рукав, чтобы не напрягать никого и ушел спать окончательно. А через день в деревню пришла чума.
Улицы опустели. Из многих домов потянуло терпким запахом трав, с помощью которых пытались остановить заражение, прикладывая их к гноящимся и чернеющим по краям язвам. Стало тихо, как было только в год неурожая, когда у людей не хватало сил, чтобы шуметь. Теперь происходило нечто похожее, только иногда тишину нарушали крики бредящих, да тихий шепот молитв, идущий отовсюду.
Отец заболел одним из первых. Мать выгнала нас с маленьким братом мастерскую отца и запретила даже выглядывать на улицу. Она хотела оградить нас, только не помогло. Брат заболел на утро следующего дня, и слишком быстро умер, не намного опередив отца. Их сбросили в огромную яму за частоколом, вырытую ещё когда у селян хватало сил подумать о том, чтобы тела не достались трупоедам.
Мать подкосила новость о смерти отца и брата. у ямы она храбрилась, но до дома не дошла. Может пошла к кому из соседей, забыв о том, что кроме мужа и сына, у неё была дочь, а может спрыгнула в яму вслед за ними.
Отчётливо помню её последний взгляд, слезы, непонимание. Она будто не узнала меня...
Вот тогда пришёл ужас, до этого казалось, что всё как-нибудь обойдётся, но теперь мир словно сжимался вокруг, выталкивая из себя тех, кто окружал меня с самого рождения. Я пробовала молиться, пробовала звать, но ответа не было и в конце концов голос перестал меня слушаться. А слезы кончались.
Болезнь свирепствовала уже четыре дня, когда за воротами послышалось громкое ржание и нетерпеливый голос.
Незнакомый высокий человек спрыгнул с лошади и уверенно направился в сторону площади, вернее того, что так называлось в деревне. И начал говорить.
Отчаявшимся людям, многие из которых уже обнаружили у себя на теле предвестники будущих язв, слушали очень внимательно, потому что странный мужчина обещал исцеление.
Ему верили, да что ещё оставалось? Только, потом он начал говорить о способе, которым собирался изгнать болезнь. Мужчина убеждал, что, как вода смывает с тела грязь, так огонь сотрёт все следы чумы. Что уничтожить заразу можно только огнём, иначе она поглотит всю деревню и распространится дальше.
Во взглядах людей появилась надежда. Они всё смелее выкрикивали в поддержку странного пришельца.
А я не могла сдержать ужас.
Когда-то давно, дети из соседней деревни позвали прыгать через костер в преддверии праздника. Тогда это казалось невинной забавой, до тех пор, когда один из мальчиков, не отличавшийся особой ловкостью, прыгнул слишком низко, подпалив одежду. Ткань занялась, а мальчик, не зная, как избавиться от жжения, попытался стащить рубашку и заорал, когда с тканью потянул и собственную кожу. Кто-то из старших столкнул его в небольшую заводь и пламя погасло. Позже он хвастался оставшимися у него шрамами, демонстрируя их всем, кто не успевал сбежать.
Чума забрала его на вторые сутки. Но для меня огонь навсегда перестал быть чем-то безопасным. Только в печи и в горне он не представлял угрозы.
Но теперь пришлый предлагал войти в огонь. Целиком. Чтобы избавиться от болезни, да, но ведь не сможет заставить пламя не обжигать? Или сможет.
Я начала пятиться и чьи-то цепкие пальцы ухватили меня за плечо. Старуха, бабка нашего пекаря, всю речь незнакомца одобрительно кивала, задумавшись о чем-то и вот теперь выкрикнула.
Она не верила, что у жреца хватит силы на всех. Я было облегчённо выдохнула, но в следующую секунду застыла. Она предлагала первыми вести детей. Тех, у кого больше всего шансов очиститься.
К вечеру всё было готово: похоронены последние умершие, всех же остальных привели в старый сарай, пожертвованный одним из селян, ради избавления от мук. У того селянина начиналась последняя часть болезни, потому ему было уже нечего терять.
Внутрь поместились все, кто ещё оставался в деревне спустя эти пять долгих дней.
Большинство пошли сами, некоторых пришлось уговаривать или откровенно тащить, ведь если в деревне останется заражённый всё начнется по-новой и в этот раз ни у кого не останется сил на отчаянные меры вроде этой.
Жрец остался снаружи, готовясь к ритуалу. Многие старались обращались к богам или же к Хозяйкам Леса. Люди не верили, что они позволят мору разгуляться на земле. Молиться, когда тебя слышат было ужасно неудобно. Мать часто говорила, что это таинство общения, при котором никто не должен присутствовать. Разумеется, если просьба серьезная, а не какой-нибудь пустяк.
При воспоминании о ней в глазах защипало. Я уже проснулась вытереть их рукавом, как уловила резкий запах дыма, от занявшегося влажного дерева. Началось.
Дым поднимался вверх, скапливаясь у потолка, завиваясь в причудливые спирали. Все подняли головы, наблюдая, пытаясь уловить какой-то знак, не замечая, что в сарае становится всё жарче. Под подошвой хрустнула соломинка, другая, а после захрустело не переставая, но уже иначе. Огонь подбирался к неожиданной добыче. Все будто оцепенели, и лишь переводили взгляд с дыма на огонь и обратно под потолок. Пламя подбиралось. Наконец, кто-то, кто именно из-за дыма не получилось, набрался смелости, подошёл к огню и вошёл в него.
И закричал.
Выбежал обратно, но лишь поджигал всё новые и новые охапки соломы каждым своим движением.
Людям этого хватило. Тишина сменилась криками. Дети вторили женщинам в отчаянном визе, мужики ругались и пытались разгрести солому, чтобы протолкнуться к выходу. Но когда это удалось, они столкнулись с иной проблемой: двери были заперты и вышибить их не представлялось никакой возможности, ведь они должны были удерживать крупный скот.
А меж тем дым спускался всё ниже, отрезая каждого от остальных. Забирался в ноздри и сдавливали горло, не давая вздохнуть.
Кто-то упал, видимо потеряв сознание. Но большинство тратили последние остатки воздуха на брань, стоны и мольбы.
Они кричали, что жрец их обманул, просили сжалиться и отпустить.
Дышать становилось всё труднее и труднее. Ноги отказывались держать и пришлось опуститься на колени. Края сознания коснулась мысль, что так огонь быстрее до меня доберется.
Мысли потекли сами собой, цепляясь друг за друга и закручиваясь дымом. Летняя гроза и как мы с сыном пастуха пытались покормить Буренку, когда были совсем детьми. Что-то мы тогда сделали не так и она испугавшись, лягнула стену сарая так, что отошла доска и прыгнула на нас. Мы убегали, смеясь, а после придвинули отошедшую доску на место, чтобы никто не прознал про нашу шалость.
Доска отошла...
Доска...
Доска!
Я вскрикнула, тут же закашлялась. Попыталась встать, но там дым был ещё гуще и совсем не пропускал воздух.
Глаза подведи, фиксируя лишь отдельные всполохи где-то по сторонам.
Оставалось ползти примерно в том направлении, горячо молясь, чтобы доску не починили за столько лет и чтобы я успела добраться до неё раньше, чем огонь. Я не успела. Впереди на всю стену растянулось алое знамя, расшитое струйками дыма.
Но было и кое-что ещё. Заветная доска отвалилась и теперь в приеме можно было разглядеть кусочек такого манящего ночного неба.
Нужно было только пролезть туда, но проем был слишком узок. Но попытаться стоило.
Я схватилась за обгоревшие края соседних досок, пытаясь как-то раздвинуть их или разломать. Ладони взорвались острой болью, но на крик не хватало ни сил, ни воздуха. Доски затрещали и наконец поддались под моим весом. Я, не удержав равновесие, повалилась вперед и покатилась вниз по склону. А позади меня догорал сарай, огонь уже давно перекинулся на соседние дома. Но его некому было тушить.
Жреца тоже не было видно, похоже он предпочел не видеть своей ошибки или же наоборот на это и рассчитывал.
Жар от пылающих домов доходил даже до сюда. А вместе с ним ветер приносил запах дыма и ещё один. Смутно знакомый, похожий на жарящееся на открытом огне мясо.
Пришлось сесть и зажмуриться. Отрешиться получалось от всего: от рева пламени и жара. Но не от запаха. ,
Деревня полыхала всю ночь, лишь к утру догорающие остовы остудил зарядивший дождь. Я прошла мимо остатков такого знакомого для меня места, которое теперь представляло собой лишь бесформенную массу пепла и золы. Не знаю, чего искала, и искала ли что-то вообще.
Лёгкий ветерок разносил пепел по округе, словно плохие вести, о которых надо поведать всему миру. Хотелось собрать его в горсть и не отпускать. Держать, как ниточку связывающую с прошлым. Но не выходило.
Я и не заметила, как подошла к тому месту, где прежде находился злополучный сарай. Остановилась.
Тут и там виднелись небольшие холмики из пепла. Единственные курганы, которые они получили.
Прошло несколько дней. Я оплакивала своих близких. Нашла в провалившемся подполе запасы зерна, тем и питалась.
Холмик неподалеку от меня зашевелился и слегка осыпался. В голове красочной пеленой пронеслись мысли о тех существах, о которых рассказывали старики, когда хотели попугать молодежь.
Медленно отступая я отошла на несколько улиц. После, уже более спокойно побрела по направлению к соседней деревне.
Русский vBulletin v4.1.9, Copyright ©2000-2024, Jelsoft Enterprises Ltd. Перевод сделал zCarot