Пока безымянный. Рассказ.
Все так рьяно выставляют свои опусы, что и я решилась, поскольку на мой субъективный взгляд, править уже нечего. Потому и показываю.
ПыСы: навеяно единственным рассказом Виктора Робертовича Цоя, светлая ему память "Неоконченный романс".
ПыПыСы: если где увидите пунктуационные ошибки (неправильно знаки препинания поставлены и т.п.)- плиз, сообщайте.
Она текла, мерно шелестя в ответ собственным мыслям. Ярко зажигались во тьме встречные фонари, а она знай себе, текла. Торопиться было уже некуда- оболочка все равно раскололась, пронзительно лопнула, распадаясь на мельчайшие частички, освободившись от всего. Никто и ничто не смеет остановить ее на своем извечном пути- сверху вниз, слева направо, с начала к концу. Или с конца в начало. На алгоритмы жизни сам путь никоим образом не влиял.
Вся суть ее течения заключалась в том, С ЧЕМ она текла. С чем-то светлым и наивным или сумрачно-прагматичным. Но текла она неизменно и можно было надеяться на то, что так будет вечно.
***
Все началось жарким, невероятно душным и тяжелым апрельским вечером. Он, как обычно, сделал все, чтоб отход ко сну был наиболее приятным; шторы были приспущены, дверь маленькой комнатушки, служившей спальней- настеж распахнута.
"Авось, какой-никакой сквознячок зародится", подумал Он, устало зевая. Ободранные обои не давали прохлады. Прохлады вообще не было, хотя Он лег раздетым. Постепенно, веки Его смежились.Тут в игру вступила она, твердо зная, что ночь- Ее территория. И вот она начала проверять Его на крепость тела и души, то бросаясь в голову, а то нападая на сердце.
Наконец, все произошло, как она и ожидала- тело не выдержало, сломилось под ее натиском. Он разок застонал, мозг по инерции решил, что это сон, но когда кислород отошел от него- разум замолчал.
Она текла по Нему, мерно шелестя в ответ собственным мыслям. Ярко зажигались во тьме соседние окна, а она знай себе, текла. Кровь...
