Квенты персонажей.

[Клык]

Я тут подумал, и решил, что было бы интересно почитать квенты игроков. Да и свои вывесить. А то их только мастер читает. Да и то - не факт.

[Клык]

То не гром гремит, не кусты дрожат, не медведь то малиной лакомится. То из дальних степей, из неведомых, налетели на Русь грозны половцы. Каждый половец на коне сидит, за спиной его – лук со стрелами, а на поясе – сабля острая. По Руси они прокатилися, всю пшеницу-рожь да повытоптали, храмы-церкви все поограбили, красных девок всех во полон свели. Натворили дел да умчались в степь и пропали там, как и не было...
То не сказка была, а лишь присказка. Сказка впереди будет.

***

Жил был среди половцев молодой воин. Звали его Субудай. Смолоду силён он был, на охоте удачлив, в бою беспощаден. И прозвали его Субудай-багатур. Время шло, взрослел Субудай. Ходил в набеги, охотился. Но однажды позвал его к себе шаман половецкий и говорит: «Стар я стал. Чую смерть неминучую. А племени новый шаман нужен. В тебе сила есть. Приходи ко мне в ученики, новым шаманом будешь». Но Субудай-багатур ответил ему: «Молод я еще. Мир хочу посмотреть. Уйду на три года. Будешь жив, когда вернусь – пойду к тебе в ученики!»
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Собрался Субудай и пошёл по белу свету. На мир посмотреть, себя показать. Где только не побывал он. Много видел и хорошего и плохого. И не три года ходил он, а пять лет.
Долго ли, коротко ли, вернулся Субудай в родное стойбище и сразу пошёл к юрте шамана. Глядь, а шаман-то жив ещё! «Ты ж помирать собирался!» – удивился Субудай. «И помру,» – ответил шаман, – «Через месяц. Хотел я тебе силу постепенно передать, а теперь придётся всё сразу... Зубы у тебя потом год болеть будут. Да и с девками... Но постепенно пройдёт».
И стал шаман Субудая учить. Рассказывал ему: «Богов у половцев много. Есть Великий Волк – Повелитель Степей. Он Отец наш. В каждом из нас живёт частица души Великого Волка. Волк не может жить в неволе, и привязан к стае, вот почему половец умирает в плену и рождается только в своём племени. Подчинить половца невозможно. Волк, живущий в его душе, сопротивляется и скорее умрёт, чем будет жить на привязи. У Великого Волка ничего не просят. На своих детей он смотрит всего дважды. Сразу после рождения, когда даёт душу и перед смертью, когда забирает её к себе.
Ещё один из главных наших богов – Даритель Жизни, Кутак Сильномогучий. Является он в виде Змея, иногда с крыльями. Кутак – добрый бог. Его можно просить о здоровье, приплоде скота, ребёнке и дожде. Кутак всё знает. В жертву ему приносят верхнюю одежду.
Ещё есть Владычица Тьмы – Ур-Тён. Ур-Тён покровительница воров, обманщиков, любовников и охотников. Выглядит она как женщина с кошачьей головой и шестью руками. В нижних руках она держит мешки, средние – свободны, в верхних – лук и стрелы. Ублажить Ур-Тён можно охотничьей байкой, рассказом о любовных похождениях, историей об удачном обмане или краже. Когда вечером, у костра, мы рассказываем друг другу о своих приключениях, Ур-Тён стоит у рассказчика за спиной и внимательно его слушает.
Кроме них, у нас есть бог воинов и кузнецов – Бестрепетный Зур-Сукеш. Это гигант, в руках у него копьё, а за поясом – молот. Кровь врагов, вот пища его во время войны. В мирное же время Зур-Сукеш питается пламенем кузнечных горнов».
Слушает шамана Субудай, ума набирается. А шаман старается. Времени мало, а рассказать надо ой, как много! И рассказывает шаман. Об остальных богах и об обрядах. Как амулет силой наделить и как порчу навести.
Спешит шаман, рассказывает: «Глубоко под землёй живёт злобный Эшкэлэк-Басракзар. Вылезти из-под земли он не может, ибо вид его столь ужасен, что, увидев его, рухнут с неба Солнце с Луной и наступит Конец Всего Сущего – Зур-Кирдык. А Эшкэлэк-Басракзар хочет пожить ещё. Но однажды он выйдет…
Эшкэлэк-Басракзар пахнет очень скверно и мерзко. Настолько, что если бы он учуял свой собственный запах, то немедленно сбежал бы. Наверх, на свежий воздух. И всё. Зур-Кирдык. Но Эшкелэк-Басракзар не чувствует запахов. У него насморк. И чтобы насморк у него не прошёл, половцы регулярно проводят обряд айрым-дым, во время которого обильно поливают землю, кто чем может.
От злых мыслей Эшкэлэк-Басракзара нарождаются зловредные иблисы. Они выходят на поверхность и мешают людям жить. Строят козни, ломают и портят вещи. Иблисы могут вселяться в любого человека, кроме половца: Великий Волк не даёт. Тот в кого вселился иблис, становится злым и жадным. Изгнать иблиса можно. Если иблис просто крутится вокруг, его можно отогнать громким смехом и запахом горелой ткани. Вот почему половецкий кузнец, прежде чем начать работу, жжёт тряпки и смеётся. С человеком, одержимым иблисом, сложнее. Для иблиса человек – сосуд. И заходит он соответственно, через «горлышко» – голову. И начинает с языка. Хочет человек сказать одно, а говорит другое. Значит – вселился в него иблис, надо выбивать. Как застрявшую пробку. А если не помогает – тогда выход один: «разбить сосуд». Человек потом к новой жизни возродиться, а иблис – сдохнет.
Иблисы могут вселиться не только в человека. Они даже в бога забраться могут. Только Великого Волка боятся».
Говорит, рассказывает шаман, слушает Субудай. Узнал он, как погодой управлять и как зверей подчинить. Как самому зверем обернуться и как морок навести. Узнал, как чужестранца половцем сделать, как уговорить Великого Волка дать чужаку бессмертную «волчью» душу. День и ночь рассказывает старый шаман, боится до срока не успеть. Легенды рассказывает, сказки:
«Заметили как-то половцы, что молят они Кутака о дожде, а дождя-то и нет. Просят у него здоровья, а его не прибавляется. Поняли половцы, что вселился в их доброго бога злой иблис. Сожгли половцы тун и воззвали к Кутаку. Явился Кутак, а половцы его на копья-то и подняли. Умер Кутак и возродился, бог ведь, всё-таки. А злобный иблис издох в страшных муках. С тех пор Кутак ещё больше половцев полюбил.
А ещё в степи живёт Степной. Его никто не видел, но выглядит он как суслик. Знают о нём только то, что он есть. А не видел его никто потому, что он напрягается. Иногда, от напряжения, с него слетает шкура. Степной тут же отращивает себе новую, а старую становится видно, поскольку она больше не напрягается. Если эту шкурку натянуть на бубен, она снова напряжётся и тот, кто хорошенько стукнет в бубен головой, станет невидимым».
Спешит шаман: времени-то совсем не осталось! Передал Субудаю амулеты. Шкурку Степного передал, дедом ещё добытую. Бубен колдовской. А после выдохнул: «Успел!» Сказал Субудаю на ухо Слово Силы и упал мёртвый.
А Субудай рядом упал. Подкосило его Слово. Три дня и три ночи спал он без просыпу, а проснулся от зубной боли. Правду сказал старый шаман. Год зубы болели. И ведь не скажешь никому! Враз доверие потеряешь. Скажут, что ж ты за шаман, если собственные зубы вылечить не можешь? Так и мучился.
Поначалу Субудаю тяжело пришлось. Знать-то он всё знает, а вот умения-то нет! Обряды не получаются, зверь не идёт, амулеты портятся. Не раз и не два пожалел Субудай, что не остался в учениках у старого шамана, когда тот позвал его. Почти десять лет ушло у него, чтобы с силой справиться. Но не зря народ говорит, что терпение и труд всё перетрут. Научился молодой шаман знанием своим пользоваться.
Сидел как-то Субудай-багатур у себя в юрте, вдруг влетел в юрту сокол. А в лапах у него записка. Развернул её Субудай и такие слова прочитал: «Шаманы всех племён собираются на курултай. Будем в колдовском искусстве состязаться, Великого Шамана выбирать. После курултая – сабантуй». Взыграла тут в Субудае гордость. «А что,» – думает, – «и поеду! Силой я овладел, всё знаю. Глядишь, ещё и Великим Шаманом выберут...» Подумал так и поехал.
Назад вернулся Субудай в печали. Посрамили его на курултае. А самое обидное – всё он правильно делал. Состязались в оборотничестве – он волком обернулся. Здоровым таким волком. Глянул на остальных и обомлел. Волков и нет почти. А те, что есть размером с хорошую лошадь. А остальные такими страховидлами обернулись... А победитель – ящерицей стал. Только стоит та ящерица на задних ногах, ростом с дерево, голова что юрта, а зубы с руку!
Стали погодой баловаться – он радугу сделал. Красивую! Через всё небо. А остальные – кто две, кто три. А тот, кто выиграл, радугами нехорошее слово на полнеба выписал. Субудай молнией куст на холме поджёг, а тот, кого Великим Шаманом выбрали, сжёг три дерева в овраге!
И так во всём. Обидно стало Субудаю. Уехал он, даже на сабантуй не остался. Но пока ехал, понял он, что знание – хорошо, умение – тоже, но нужен ещё и опыт. И стал Субудай опыта набираться. Как выдаётся свободный часок, уезжает в степь и там колдует.
Долго ли, коротко ли, понял вдруг Субудай, что не взрослеет, а уже стареет. Призадумался. Сотворил обряд, вызвал Кутака и попросил у него вечную жизнь. «Ты не знаешь, о чём просишь, смертный!» – сказал ему крылатый змей. «Сделаем так. Я дам тебе триста лет жизни и вечную молодость. Делай, что не успел, а через три сотни лет реши, готов ли ты умереть». Сказал так и пропал. И стало по слову его. Субудай не старел, и продолжал практиковаться в колдовстве. Но в какой-то момент он понял, что чем больше он учится, тем чаще он сталкивается с неизвестным. Что же делать?
И вновь призвал Субудай Кутака и попросил его о всезнании. «Ты не знаешь, о чём просишь, смертный!» – сказал Кутак. «Обретя всезнание, ты потеряешь смысл жизни! Сделаем так. Я дам тебе шестьсот лет. Живи, учись. А через шесть сотен лет реши, изучил ли ты всё, что хотел и готов ли умереть». Сказал так и пропал. И стало по слову его.
Субудай изучал магию. На курултае шаманов он уже на равных соревновался с лучшими из лучших. И вот, однажды, он превзошёл всех.
На радостях новый Великий Шаман напился. А когда протрезвел, снова воззвал к Кутаку. «О, великий Кутак!» – сказал Субудай, – «мне не нравится то, что срок моей жизни отмерен. Позволь мне самому выбрать день и час своей смерти!» «Я ждал от тебя этой просьбы,» – ухмыльнулся Кутак. – «Кстати, твой учитель был скромнее. Но... Быть посему!» Сказал так и пропал. И стало по слову его.
Шли годы. Субудай-багатур продолжал учиться и совершенствоваться. Он ездил на каждый курултай и подтверждал свой титул Великого Шамана. Однажды он проиграл шаману соседнего племени, но на следующем курултае вернул себе звание и больше с ним не расставался.
Субудай завёл себе ученика. Тот выучился и вполне справлялся с обязанностями шамана. А Субудай-багатур, Великий Шаман половцев, став почти всемогущим, заскучал. Он понял, насколько прав был Кутак, не дав ему всеведения. И вспомнил Субудай, как давным-давно бродил он по свету, и как интересно и весело ему было. И вот однажды ночью Великий Шаман взял узелок с учпачмаками, прихватил бурдюк кумыса, сотворил себе палку покрепче и ушёл из стойбища. Больше половцы его не видели...

***

Однажды в ворота дворца Кощея Бессмертного постучал путешественник. На вопрос: «Чё надо?», путник сказал, что хочет поговорить с Кощеем. То ли обалдев от такой наглости, то ли по другой причине, стража пропустила его внутрь, и начальник охраны отвёл странника к своему повелителю. О чём говорил Кощей с пришельцем, никто не знает. Но уже на следующий день выяснилось, что во дворце новый советник. Обычный, вроде бы, парень. Простой, весёлый. И только когда он стоит рядом с Кощеем видно, что в глазах у них есть что-то одинаковое. Как будто вечность смотрит оттуда... А кто он, откуда пришёл никто не знает...

[Клык]

Давным-давно, когда дискеты были большими, а программы – маленькими, жил да был Чернобог. И было это так давно, что настоящего имени его никто не помнит, даже он сам. И правил он в Нави, правил сурово, но справедливо. Однако не все были довольны его правлением. И однажды, Главный Хранитель Мусорных Куч, Покровитель Золотарей, обиженный на Повелителя за унизительную прилюдную выволочку, полученную за недостаточно быстро опустошенную ночную вазу Чернобога, поднял мятеж.
Мятеж оказался удачным, и хотя в процессе борьбы за трон рекомая ночная ваза была одета на голову главного смутьяна, старый Хозяин был низложен, а Главный Хранитель Мусорных Куч объявил себя новым Чернобогом. Далеко не всем это понравилось, но о судьбе недовольных мы расскажем позже.
Низвергнутому же Чернобогу, который уже не был Чернобогом, пришлось в спешке бежать в Явь. Первым живым существом, которое беглец встретил на своём пути, была толстая селянка. «Худой какой!» – запричитала женщина, – «просто Кощей какой-то!» «Совсем оборзели!» – пробормотал новоявленный Кощей, превращая наглую старуху в берёзовый пень. Мальчик-пастух, пасший неподалёку своё стадо и ставший невольным свидетелем этого, ворвался в деревню с воплем: «Там Кощей бабку Марфу в пень превратил!!!» С тех пор и повелось: раз Кощей, значит плохой.
А Кощей, еще не подозревавший, какую славу он себе обеспечил, отправился изучать Явь, подумывая о том, как бы прибрать это захолустье к рукам и побыстрее вернуть себе утраченный трон. Обернувшись простым смертным, бродил Кощей по миру людей. Где он только не был…
В далёких северных пределах познакомился он с одним презабавным старичком, который имел наглость поспорить с Кощеем на глаз, что бывший повелитель Нави не сможет приделать его коню ещё четыре ноги. Ха! Третий глаз Кощею был, конечно, не нужен, но наказать нахала стоило.
Забравшись далеко на юго-восток, Кощей встретился с каким-то чудаком, которого научил пить водку. На заботливые вопросы: «Ты имя-то своё помнишь? Ещё будешь?», чудак неизменно отвечал: «Буд…Да!» И Кощей, пожав плечами, наливал ещё по одной.
После тяжёлого и продолжительного запоя Кощей отправился на запад для поправки здоровья. Но не тут-то было. В одной жаркой стране наш путешественник встретил человека, который предложил ему подышать дымом каких-то листьев. Кощей подышал и ничего не почувствовал. Тогда человек предложил подышать ещё. Кощей согласился. Потом листья закончились, и любезный хозяин предложил слетать за новыми. Дальнейшее Кощей помнит весьма смутно. Вот он творит коня… Почему-то из свёклы, но это кажется ему чрезвычайно забавным. Вот он приделывает скакуну крылья и сажает своего блаженно улыбающегося друга на свежесотворённого жеребца, и отправляет их в полёт… Прождав два дня, Кощей отправился дальше.
Не далеко от этого места Кощей видел с каких-то рыбаков, предводитель которых развлекался хождением по воде. «Дешёвка!» – подумал Кощей и гордо проследовал дальше, не утруждая себя беседой с простолюдинами.
На далёком туманном острове на Кощея напали колдуны. После недолгой, но красочной битвы, супостаты были превращены в деревья. Кстати, потомки колдунов поклоняются им до сих пор.
Случай с колдунами заставил Кощея задуматься. «Ну, от этих-то я отбился,» – думал Кощей, – «но так и умереть можно… Сделаю-ка я вот что…» Подумал так Кощей и воплотил в жизнь очень хитрый план.
Шло время. Кощей освоился в Яви. Правда, мешало ему в жизни то, что все его дети становились как он, всемогущими. Кощею надоело плодить конкурентов, тем более, что избавляться от них приходилось самому. Подумав, Кощей решил прибегнуть к средству, подсказанному тем пьянчугой с юго-востока. С помощью магии он отделил некие части тела, ответственные за размножение и жить стало не в пример легче.
Пытаясь вернуться в Навь, Кощей построил портал, который, по замыслу, должен был перебросить его обратно. Но вместо этого вокруг портала появлялись разные люди и существа, а сам портал забрасывал Кощея куда угодно, только не туда, куда нужно. Правда, назад возвращал исправно. Некоторые из существ разбегались по округе, некоторых удавалось отловить, некоторых Кощей сам притаскивал с собой из разных мест, в которые забрасывал его портал. Так появились у Кощея начальник контрразведки штаба фронта полковник Кудасов, мудрый филин с труднопроизносимым именем Гуамоколатокинт и ещё некоторые члены его новой свиты.
Не только пришельцы из портала составляли окружение Кощея. Был при нём и кое-кто из старого окружения, сумевший с боем вырваться из Нави, были и местные жители.
Однажды начальник охраны привёл к Кощею странника, пришедшего издалека. При этом бравый командир выглядел странно, как будто делал это против своей воли.
– Оставь нас! – приказал Кощей.
Начальник стражи с облегчением вздохнул и вышел.
– Кто ты? – спросил бывший повелитель Нави.
– Я простой странник…
– Это ты кому другому расскажешь. Я чувствую твою силу. Хотя ты хорошо её прячешь. Ты способен закрыться от любого в этом мире. Но я к этому миру не принадлежу. Так кто же ты?
– Я Великий Шаман половцев, зовут меня Субудай-багатур.
– А меня называют Кощеем. Зачем ты здесь?
– Я бегу от себя, бегу от скуки, от тёплой тьмы всезнания, ищу нового.
– Знакомо… А сколько тебе лет?
– Я… Я не помню. Сбился после второй тысячи…
«Ого!», – подумал Кощей, – «колдуна такой силы надо держать поближе!» А вслух сказал:
– У меня освободилось место советника. Если согласишься занять его, то массу новых впечатлений я тебе обещаю!
– Согласен, – ответил Субудай и пожал протянутую Кощеем руку.

[Клык]

— Ну, палач, делай свое дело, — проговорил Атос.
— Охотно, ваша милость, — сказал палач, — ибо я добрый католик и твердо убежден, что поступаю справедливо, исполняя мою обязанность по отношению к этой женщине.
— Хорошо.
Атос подошел к миледи.
— Я прощаю вам, — сказал он, — все зло, которое вы мне причинили. Я прощаю вам мою разбитую жизнь, прощаю вам мою утраченную честь, мою поруганную любовь и мою душу, навеки погубленную тем отчаянием, в которое вы меня повергли! Умрите с миром!
Лорд Винтер тоже подошел к ней.
— Я вам прощаю, — сказал он, — отравление моего брата и убийство его светлости лорда Бекингэма, я вам прощаю смерть бедного Фельтона, я вам прощаю ваши покушения на мою жизнь! Умрите с миром!
— А я, — сказал д'Артаньян, — прошу простить меня, сударыня, за то, что я недостойным дворянина обманом вызвал ваш гнев. Сам я прощаю вам убийство моей несчастной возлюбленной и вашу жестокую месть, я вас прощаю и оплакиваю вашу участь! Умрите с миром!
— I am lost! — прошептала по английски миледи. — I must die! — И она без чьей либо помощи встала и окинула все вокруг себя одним из тех пронзительных взглядов, которые, казалось, возгорались, как пламя.
Она ничего не увидела.
Она прислушалась, но ничего не уловила.
Подле нее не было никого, кроме ее врагов.
— Где я умру? — спросила она.
— На том берегу, — ответил палач.
Он посадил ее в лодку, и, когда он сам занес туда ногу, Атос протянул ему мешок с золотом.
— Возьмите, — сказал он, — вот вам плата за исполнение приговора. Пусть все знают, что мы действуем как судьи.
— Хорошо, — ответил палач. — А теперь пусть эта женщина тоже знает, что я исполняю не свое ремесло, а свой долг.
И он швырнул золото в реку.
Лодка отчалила и поплыла к левому берегу, увозя преступницу и палача.
Все прочие остались на правом берегу и опустились на колени.
Лодка медленно скользила вдоль каната для парома, озаряемая отражением бледного облака, нависавшего над водой. Видно было, как она пристала к другому берегу; фигуры палача и миледи черными силуэтами вырисовывались на фоне багрового неба.
Во время переправы миледи удалось распутать веревку, которой были связаны ее ноги; когда лодка достигла берега, миледи легким движением прыгнула на землю и пустилась бежать.
Но земля была влажная; поднявшись на откос, миледи поскользнулась и упала на колени.
Суеверная мысль поразила ее: она решила, что небо отказывает ей в помощи, и застыла в том положении, в каком была, склонив голову и сложив руки.

***

Когда палач уже занёс меч над головой затрепетавшей женщины, вокруг неожиданно сгустилась тьма. «Она воистину исчадие ада! Или продала душу дьяволу и её повелитель идёт ей на выручку!» — подумал палач. Вдруг прямо в воздухе засветился круг и из него появились двое.
— Опять не то… — разочарованно протянул первый, плотный, коренастый мужчина, в чёрной, с серебряной отделкой одежде.
Его одетый в меховую безрукавку и загорелый спутник попытался его утешить.
— Не расстраивайся, может завтра повезёт…
Тут они заметили палача и его жертву, замерших на берегу реки.
— Это что тут у нас такое? — поинтересовался первый пришелец.
— Зачем такой красивый кызым портишь? — спросил второй, аккуратно вынимая меч из ослабевших рук палача.
— Посмотрим, что тут у нас… — пробормотал первый, приподнимая лицо миледи и вглядываясь в глаза. — Так, яды, интриги, оу… Очень хорошо! Воистину, нет худа без добра! Забирай её, Субудай!
Коротко кивнув, его компаньон схватил в охапку многострадальную женщину и скрылся с ней в сияющем круге.
— А ты — будь здоров! — сказал первый и хлопнув палача по плечу, шагнул к кругу.
— А-ва-ва… — залепетал палач.
— Чего тебе ещё? Ладно, только не ной!
Обладатель чёрного камзола пошевелил пальцами, пробормотал что-то про иллюзии и шагнул в круг. А в глазах палача свет померк окончательно.
Моргнув, палач увидел, что его жертва по-прежнему стоит перед ним на коленях, а в руках у него меч. «Показалось!» — радостно подумал он и резко опустил клинок.

***

Тогда с другого берега увидели, как палач медленно поднял обе руки; в лунном свете блеснуло лезвие его широкого меча, и руки опустились; послышался свист меча и крик жертвы, затем обезглавленное тело повалилось под ударом.
Палач отстегнул свой красный плащ, разостлал его на земле, положил на него тело, бросил туда же голову, связал плащ концами, взвалил его на плечо и опять вошел в лодку.
Выехав на середину реки, он остановил лодку и, подняв над водой свою ношу, крикнул громким голосом:
— Да свершится правосудие божие!
И он опустил труп в глубину вод, которые тотчас сомкнулись над ним…
Три дня спустя четыре мушкетера вернулись в Париж; они не просрочили своего отпуска и в тот же вечер сделали обычный визит г ну де Тревилю.
— Ну что, господа, — спросил их храбрый капитан, — хорошо вы веселились, пока были в отлучке?
— Бесподобно! — ответил Атос за себя и за товарищей.

[Клык]

… Старый шаман подбросил в костёр ещё кизяка и спросил Субудая:
— Как ты думаешь, почему в степи нет воды?
— Не знаю, — ответил Субудай. — А правда, почему?
— А потому, что растёт в степи трава-водохлёбка. Вот она. Гляди.
Шаман протянул ученику несколько желтовато-зелёных листьев.
— Вроде, ничего особенного, — продолжил он, — а вот, посмотри!
Налив в пиалу воды, колдун бросил туда сорванные листья и, на глазах у изумлённого Субудая, чашка опустела.
— Ого! — сказал Субудай и задумался. Его учитель молча смотрел на него, ожидая вопроса.
— А почему в мире ещё осталась вода? — спросил Субудай.
— Ну, во-первых, потому, что водохлёбка хорошо растёт только там, где достаточно тепло. Во-вторых, ТАК она пьёт когда воды мало и травы мало. Когда воды много и травы много, она пьёт медленнее. И в-третьих, траву поедает, не давая ей расплодиться, храбрый зверёк щарува-йок.
— А почему щарува-йок храбрый?
— Это потому, ученик, что трава-водохлёбка помогает ему не ссать!
— Ясно… — протянул Субудай и вновь задумался, глядя в бездонное небо ночной степи…

[Клык]

Это всё моё. Так что, все помидоры - мне!
Пишите и вы! Почитаем.

[Юлька бывш. Иерусалимская]

Надо поддержать хорошую идею. Сразу и не отходя от кассы заявляю, что литературными талантами не обладаю и что "краткость сестра таланта"(с). Когда я писала эту роль, то преследовала цели скорее игротехнические, но почти ничего из этого не протестировала. Впрочем, сама себе буратин.


Квента.
Лихо Одноглазое – суть есть существо злобливое и проказливое. Страсть, как полюбляет роду человечьему всяческие козни чинить. Бывает, схватит Лихо несчастливца и ну его приказаниями своими мурыжить и до каления белого доводить. Лиху противостоять не под силу даже могучему богатырю. Большого зла оно не творит, зато и мелким способно всякого извести.
Обличие имеет двоякое, бывает девка молодая и красная, а бывает и бабкой древней. Часто под личиной старухи поджидает молодцев добрых, коих просит через ручей мелкий перенести. А в час, когда молодец бабку ту на плечи себе водрузит, тут Лихо над ним полную власть и возымеет. А девка красная поджидает тех, кто на сладкое падок, кого она обнимет, тот и пропал.
Сказывают ведующие, что есть слова заветные, способные Лихо от жертвы отвадить, да только цена тому безвинная душа. В час, когда будут произнесены словеса заветные, пеметнется Лихо, да на того, кто дурного и не подозревал. Слова те токмо ведающим известны, а гласят оне так - «Сим отдаю тебе то, что на горбу своем несу». После того Лихо сядет на того, кого укажет глаголящий. А иногда, по закону непонятному, Лихо оставляет жертву по собственной воле и на другого переходит. Сказывают мудрые, что во времена незапамятные, когда Лихо еще человеком было, то обидели ее крепко люди злые, оттого мстит она всему роду людскому. Если же Лиху на зло в ответ добром отплатить, в тот же час навек оно злобствовать перестанет.

Механизм воздействия.
Лихо одерживает наложеним обеих рук на плечи жертвы. Короткими, односложными приказами заставляет жертву исполнять разного рода действия. Время воздействия в среднем пол-часа, после чего жертва свободна. Возможна передача Лиха другому, в случае, если жертва произносит заклятие, см. выше.
В паразитическом состоянии не активно, общается с окружающим миром, в основном, посредством хозяина. Не поддается оглушению и имунно к оружию.
Не действует на укрепившихся в вере христиан и на иудеев. Соответственно христианские экзорцизмы тоже не способны Лихо изгнать. Не действует на нечисть и богов. В Киев может попасть только в паразитическом состоянии, если же в самом Киеве произвести обряд передачи, то Лихо не способно одерживать в этом месте, оно оставит жертву и покинет Киев самостоятельно.

[nata_mur]

Женская ипостась Рода, Супруга Сварога. Богородица Лада -Матерь богов, она же - Любовь изначальная, она же - Рожаница, помогающая при родах, а также Богиня изобилия, созревания урожая и плодородия. Для верующих людей - Заступница пред богами: защищает от их гнева. Позднее, уже после крещения Руси, Ее приравнивали к христианской Богородице.
Лада - Богиня брака, изобилия, времени созревания урожая. Ее культ
прослеживался вплоть до XVIII века; в древности он был распространен у всех славян, а также у балтов. К Богине обращались с мольбами поздней весной и в течение лета. Ладу называли Матерью Лелевой. С именем Лада в русском языке связано множество слов и понятий, и все они имеют отношение к установлению порядка: ладить, наладить, сладить, ладно. Раньше свадебный сговор назывался-ладины.
Лада считалась также и Матерью двенадцати месяцев, на которые делится год.
Лада является Женской проекцией Рода.
Без этой животворящей энергии Род никогда бы не смог родить сам себя. А именно это он и делает на заре любой запускаемой им молодой Вселенной.
Чтобы родить самого себя, Роду необходима Женская творческая энергия Лады.
По сути, не Род, а Лада включила механизм рождения Вселенной и освободила путь мужской ипостаси Рода. Она в различных своих проявлениях является Женским потенциалом всех высших богов.
Это Её древние арии называли Матерью Мира...
Дерево Богини - береза (также это дерево отожествлялось и с ее дочерью Лелей).
Месяц – апрель.
Знак Лады - круг с треугольником посередине, где острый угол направлен вниз, а основание треугольника - вверх. Круг здесь обозначает вселенную, а треугольник сердце этой Вселенной.
Блюдо – оладьи (их ели во время праздников посвященных Богине).
Главный храм Богини стоял на берегу Ладожского озера.Озеро Ладога – «дорога к Ладе». К храму Великой Лады можно было подойти только со стороны озера. С берега храмовый комплекс Богини был надёжно прикрыт огромным непроходимым болотом.
Жриц главного святилища Лады совет высших волхвов выбирал ещё по матерям. Жрецы внимательно отслеживали самых мудрых и красивых женщин трёх сословий во всех племенах и родах и для себя отмечали, какая из женщин потенциально может родить девочку, отвечающую требованиям. Среди их дочерей в пятилетнем возрасте устраивался особый конкурс. Выбранной кандидатуре совет волхвов подбирал специальных учителей, а с десяти лет её забирали на учёбу в один из храмов Велеса. Через пять лет подготовки её в течение трёх лет знакомили с верховными святилищами всех высших богов, и только потом Она получала право пройти посвящение на звание Верховной Жрицы Великой Лады. Это посвящение было последним конкурсом-экзаменом, где вместе с ней проходили посвящение другие, прошедшие точно такую же школу шесть девушек. Прошедшая это испытание девушка, становилась на пять лет Верховной Жрицей Лады, а остальные девушки составляли её свиту.
Богиня Лада, в качестве жертв, признавала только живые полевые цветы, причём срезанные с растения таким образом, чтобы ему не повредить. Очень часто Богине дарили живые цветы в глиняных горшочках.
В храме Лады Жрица Богини возлагала на головы тех, на кого снизошла милость Богини, венки, которые дарили избранникам богини удачу (главным образом в любви ;-)
После раздачи венков на центральной площади у храма зажигался самый большой костёр, огонь для его разведения брали от углей шести внешних, ранее разведенных, костров (каждый костёр посвящался одному из сыновей Рода: Сварогу, Самарглу, Стрибогу, четырёхликому Солнцу (Яриле, Купале, Дажьбогу, Хорсу), Велесу и Перуну). Этот ритуал ещё раз показывал, что энергия Лады складывается из энергий всего Космоса. Другими словами, любовь - это Лада, а Лада - Космос. И миром правит не ненависть, а высокая всепобеждающая любовь.
Дети Лады.
Как женская ипостась Рода, Лада является матерью всех богов, потому и может выполнять функции заступницы перед ними. Если прогневил богов, проси заступничества у Лады, если богиня сочтет, что ты его достоин и попросит за тебя любого из богов, ее просьба будет услышана.
Любимая дочь (по самым ранним источникам одна из ипостасей самой Лады) – Леля, весна юность, рождение, вечное дитя… Их обеих (ладу и Лелю) народ прозвал Рожаницами. Леля - богиня нежности, богиня маленьких деток, богиня трепетных весенних ростков, первых цветов, юной женственности. Весною, в апреле, Лелю "закликали" - звали, приглашали в гости, выходили встречать ее с подарками и угощением, а прежде спрашивали разрешения у Матери Лады: отпустит ли?
Лада – Любовь.
Лада неразрывно связана с любовью во всех ее проявлениях - супружеством, материнством, истинной верной дружбой и т.д. И ее отожествляли как со счастьем, так и с несчастьем связанным с любовью, ведь любовь это иногда и беда страшная… Гадания на любовь, любовные зелья (привороты), заклинательные свадебные песни (Ай, Дидо-Ладо…), все это в ведении Лады...

[Львенок]

Поиграть мне не удалось кроме как на неофициальной сыгровке, но квенты позабавили, да.
----------------------------

Баян - бог песен, славословий, музыки и музыкальных инструментов. Вещий мифический сказатель. В Слове о полку Игореве Баян, назван внуком Велеса (Велес, покровитель скотоводства, считался и богом песен).

Баян - сын Тура и Турицы. Внук Велеса и Макоши. Правнук Рода.

Выглядит этот самый, почти одноимённый коту бог Баян как не сильно ещё взрослый вьюнош несерьёзной наружности. Лыбится не по делу, смеётся. Однако если вздумает печальный сказ сказывать, тосклив становится, будто на похоронах, аж слезу вышибает. В тех кто смеяться вздумает втыкает грустный взгляд полный мировой тоски. Опосля мстит по мелкому, критику переносит слабо, критиков на дух не.

Целью имеет стать знаменитым повсюду, и крайне беспокоится нашествием христианского богу. Хотя бы потому что человеческие аватары не жалует, ходит говорящим котом, а христианская глупая религия таких тонкостей не понимает. Одно слово, неучи.

---------------

Кот Баюн появился у Бабы Яги внезапно, вроде как даже и не пришёл, а просто стал, и остался как будто всегда был, невозмутимо поглядев ей в глаза в ответ на вопросительный взгляд. Она неодобрительно цыкнула языком на такую невежливость, но ничего не сказала, твёрдо придерживаясь мнения что хороший кот лишним не бывает, а плохих котов она не встречала.

Кот обнаружился говорящим, и даже весьма творческим. Обнаружился он как раз в момент весьма полезной стряпни, когда Баба Яга вдруг чихнула, сзади раздалось слегка подмяукивающее - "Будьте здоровы, бабушка!" К счастью для кота Баба Яга вовремя подхватила готовую упасть от неожиданности миску. За "бабушку" кот был удостоен сурового взгляда, и больше подобных ошибок не допускал. Допускал он однако множество баек о том и сём, излишне длинных разговоров за жизнь, чрезмерное любопытство и совершенно неинтеллигентное поворовывание сметаны из кувшинов.

Он пропадал гулять надолго, возвращался как ни в чём не бывало будто выходил на пять минут, получал плошку молока и укоризненный взгляд, засыпал на печи, уютно мурлыча, чтобы через некоторое время исчезнуть снова, принеся свежих новостей в своей котовьей творческой обработке. На прямые вопросы отвечал с неохоткой, без интереса, норовил улизнуть на кухню.

Мышей вроде не ловил, по крайней мере никогда не был за этим замечен, но они при появлении кота откочевали куда то, да так и не вернулись.

[rainmaker_il]

)Имя, пол, возраст, раса персонажа.
Мирослава, женский, волколак

3) Краткий пересказ истории игрока.
Мирослава была самым младшим ребенком. Она и ее сестра стали оборотнями благодаря старшему брату, за что были выгнаны из дома родителями. Решили они с сестрой дойти до Киева. В пути встретили Веронику-странницу, которая научила их слову разводильному, заставляющему людей денюжки кровные отдавать. Дошли почти до Киева, но рассказала им Вероника, что христиан много там стало. Появилась у сестер надежда, что избавят их от проклятия волчьего, но боятся они христиан.
Напали на сестер разбойники по дороге в Киев, но сестры испугали их обличьем своим волчьим. И остановились сестры в лесу, где уже жил какое-то время их старший брат.

4) Характер персонажа.
Если ее начинают обижать, как правило, говорит: "Ну конечно, маленьких обижать легко...", пытаясь таким образом пристыдить обидчика.

5) Цели персонажа на игре.
Не попасть под руку страже. По возможности научиться контролировать превращения или вернуть себе навсегда человеческий облик.